Интересно, сколько же лет матери Грегоровича? Альберт как–то говорил, что она молодая. Возможно, по сравнению с отцом это было именно так.
Альберт совершенно иначе воспринимал мир. Интересно, так ли страшно видеть мир таким, какой он есть? Без шелухи изо лжи, иллюзий и декораций?
Гарри было сложно представить, каково это — жить с совершенно иным восприятием, чем у окружающих тебя людей.
Поттер отложил в сторону заметку об Альберте, с намерением отдать ее ему чуть позже, и потянулся уже за следующей вырезкой, когда его взгляд упал на дату в самом низу листа.
Мальчик резко вскочил с камня и бросился к арке, которая появилась словно по его желанию. Практически у самой гостиной его остановил Добби.
— Я сидел в нижнем ящике комода, сэр Гарри. Я смотрел и днем, и иногда ночью за вашими вещами. Я был внимателен! Сегодня в вашу комнату принесли черную карту, сэр Гарри. Я хотел выпрыгнуть и задержать его, но Добби хороший, Добби помнит распоряжения господина и не стал этого делать! Карту вам принес…
— Я знаю, — прервал поток его слов Гарри. — Знаю, кто принес карту.
«Истина у тех, кто может ее видеть», — прозвучал в памяти голос Готта.
Это действительно было так. Все сходилось… Мозаика наконец–то обрела целостность. Все эти странности в поведении, призрачные намеки… Гарри был твердо уверен в своей правоте, места сомнениям не осталось.
— Это Альберт Грегорович, — озвучил он свои мысли с болью в голосе.
Добби семенил рядом с ним.
— Это он, господин, он принес черную карту. Альберт Грегорович! — воинственно воскликнул Добби.
Сзади кто–то толкнул Поттера и пронесся впереди него, даже не извинившись. Страх просочился в сознание Гарри, когда он понял, что это был Эдвин, который услышал его разговор с Добби. Он в состоянии гнева становился совершенно неуправляемым. Оставалось надеяться, что Эрстед не убьет Альберта в тот же момент, как только увидит.
Гарри бежал к спальням, надеясь, что еще успеет предотвратить трагедию. Он совсем не замечал того, что сжимал в руке ту самую злополучную вырезку с датой издания тысяча девятьсот пятьдесят первого года…
_________
Теперь, когда имя Гласа открылось, какие ваши впечатления? Поняли ли вы все те подсказки, что были в изобилии разбросаны по тексту?)
Если хотите немного понять Альберта, то рекомендую вернуться к началу главы 41 в первой части.
Soreyn была единственной, кто предложила Грегоровича на роль Гласа и привела доказательства из текста. Умница: — * * *
Еще немного прекрасных рисунков:
1. http://vk.com/myworlds_yourdespair? z=photo‑41408792_299353484%2Falbum‑41408792_160434030%2Frev
2. http://vk.com/myworlds_yourdespair? z=photo‑41408792_299312406%2Falbum‑41408792_160434030%2Frev
Глава 40. Откровения и открытия
Гарри не помнил, как добрался до комнаты Альберта. Он бежал так быстро, как только мог. В боку сильно кололо, а горло было будто ободрано наждачной бумагой.
Эдвин, несмотря на свою легкомысленность в поведении и наивность в некоторых вопросах, был среди Благоразумных самым жестоким и агрессивным. В дуэлях он никогда не гнушался использовать темные болезненные проклятия. Его не интересовали последствия. Для Эрстеда наиболее важной всегда была победа, а смысла в том, чтобы жалеть соперника, он никогда не видел.
Влетев в комнату Грегоровича, Гарри внезапно замер. Казалось, что кто–то выбил из него весь воздух.
Альберт лежал на полу и извивался под невыносимо болезненным воздействием Круцио. Его рот был открыт в беззвучном крике. Гарри понял, что Эдвин наложил на него заклятье немоты, чтобы никто в коридоре не услышал зова о помощи.
— Прекрати! — закричал Поттер. — Хватит!
Эрстед вопросительно посмотрел на мальчика и, не прерывая заклятия, поинтересовался:
— Почему?
— Это уже слишком! — воскликнул Гарри. — Кроме того, нам нужно узнать причину его поведения.
Эдвин на какой–то момент задумался, а потом все же согласно кивнул и бросил в Грегоровича связывающее заклинание. Поттер зажал камень на своем перстне и мысленно позвал на помощь.
— Добби! — крикнул он.
Эльф тут же появился, он широко улыбался и теребил в руке край кухонного полотенца, в которое был одет.
— Господин Гарри, сэр, позвал меня! Чем я могу быть полезен господину?
— Принеси из моей комнаты маленький саквояж с зельями, он лежит в верхнем ящике комода.
Домовик поклонился и исчез, чтобы появиться через несколько секунд с требуемым.
Поттер подошел к Альберту и внимательно оглядел на него. Правая скула была рассечена, волосы сильно спутаны, на ладони виднелись кровавые следы от ногтей. Взгляд Грегоровича всегда был подернут мечтательной поволокой, казалось, что глаза видели что–то, лежащее за гранью этого мира. Он обычно смотрел сквозь человека, а не на него.