– А какое радостное событие было во время войны?
Она сразу ответила:
– Для раненых стряпали хлеб, и я украла булку. Радость была, когда мы с девчонками ее съели…
– Так посадить же могли!
– Обошлось, а радость была. Вторая радость – когда объявили об окончании войны.
Вспоминаются мне ситуации и с участием дяди Кеши. В 30-х годах банда Кесаря вышла на дядю Кешу, заготавливающего дрова возле Налгекана. Есаул подъехал на коне в форме офицера и зло сказал: «Если ГПУ скажешь, что видел нас, то всю твою семью вырежу». Вот дядя Кеша и молчал. Отцу об этом рассказал уже позже…
У дяди Кеши был брат Семен, которого похоронили в 1942 году, потому что пришел треугольник (похоронка) на его имя: «Ваш сын геройски…». А он вернулся в 1947 году домой! Его, легкораненого, доставили в госпиталь. Над кроватью повесили табличку «Писарев Семен Сергеевич, год рождения, место жительства». На следующий день поступило много раненых. На его место положили тяжелораненого, а его перевели в другую палату. Табличку забыли убрать. Тот раненый скончался. Семен еще и перестал писать, подумал, мол, а зачем, если каждый день может быть последним…
Дядя Кеша работал в разных местах по снабжению и однажды принес маме половую краску. Мы выкрасили наш пол в сиреневый цвет. До этого пол был без покрытия, и мыли мы его с помощью большущего ножа, которым скоблили поверхность! Нынче ни одна йога не дает такой разносторонней нагрузки на мышцы, как мытье полов с ножом и тряпкой, когда задница вверху, а голова внизу!
Забавный случай, казус произошел с ним однажды. Охотился он недалеко от поселения Лугдун, что напротив Кумаканды. Так вот, сидит на солончаке и вдруг слышит, как затрещали ветки. Было темно, поэтому на звук дядя Кеша выпустил два патрона, а потом оказалось, что он застрелил колхозного коня. Ему стало неудобно перед сельчанами – они ведь засмеют! Посему уговорил другого охотника взять вину на себя, а стоимость коня возместил сам.
Однажды во время охоты он обнаружил логово волков, в котором было семеро волчат. За волчат платили, по-моему, 10 рублей. Он взял их в мешок и принес к шалашу. Ночью пил чай возле костра, услышал шорох, успел обернуться и увидел горящие глаза ползущей на него волчицы.
Хорошо, что ружье было рядом. Мать есть мать – за детей и жизнь отдать не жалко…
Как-то раз дядя Кеша зашел к нам в подпитии. Мама поставила перед ним щи, а он ей: «Катя, налей рюмочку». Мама налила в рюмку воды и принесла ему. Он взял, выдохнул и выпил, а после встал и сказал: «Ну, Катька, ты плюнула мне в душу!» – и ушел… Долго не приходил, хотя мама звала и даже гарантировала выпивку.
У тети Паны и дяди Кеши есть сын Анатолий, который закончил железнодорожный техникум в Белогорске. Там он и познакомился с будущей женой Валей, которая родом из Воронежской области. Стали они жить в Чернышевске, оба работали на железной дороге: она диспетчером на станции, он в депо на ремонте, а потом на угольном складе.
Помню, как однажды я оставил вещи в вагоне, а поезд ушел. Позвонил Вале, и она подняла всю железную дорогу. Вещи вернулись ко мне через день.
Думаю, что с женой ему повезло. Валя – прекрасная хозяйка и отличная мать. В гостях у нее не то, что пальчики откусить можно, а вообще захлебнуться слюной у порога…
Их маленький домик с дачным огородом летом всегда оживает и наполняется веселыми голосами внуков.
Я бывал в Кумаканде с Толей, и меня удивляла скрипка. В деревне Писаревы играли на скрипке! Откуда? И скрипка была старая…
Мама всегда поддерживала родственные связи, обо всех помнила и помогала чем могла. Все родственники рядом были по материнской линии. Родственники отца (у него были только дальние) жили далеко, в Иркутске. С некоторыми мы познакомились уже будучи взрослыми. Например, с казачьим атаманом Иркутска Николаем Мериновым – человеком интересным, запоминающимся. Он был здоровым дядькой с бородой и настоящим командирским голосом. Форма казака сливалась с его образом воедино.
Так почему мама дорожила родственными связями? Может, это связано с большим количеством детей, спецификой общения в деревнях или просто такой уклад жизни впитывался с детства.
Наш дедушка Степан Максимович Кондратьев рано потерял отца: тот погиб на заготовке леса. В девять лет дед пошел работником к местному кулаку, как позже нам говорили. Но на самом деле это был зажиточный крестьянин, которому нужны были рабочие руки. С 11 лет дедушка уже ездил валить лес, в основном лиственницу, в сторону Букачачи и Агиты.
Вскоре кулак стал строить дом работнику, а дедушка и слова плохого о нем не сказал. Тогда это меня удивляло. Я думал: разные же люди были…