-Любимый, я же просила ничего не говорить Саеру. Мы бы справились,- как-то я укорила мужа. Он взглянул на меня, сурово сдвинул брови, и твердым голосом ответил:
-Олюшка. Я не стал рисковать твоей жизнью и жизнью ребёнка. Я не хочу вас терять. Я бы не вынес потери, ни тебя, ни ребёнка. И твоё упорство, мне в какой-то мере понятно, ты на них слишком обижена. Но ты же видела, как слабела. Твоих сил бы не хватило. И я принял решение, которое, как я знал, не понравится тебе.
Я посмотрела на него, и поняла, что своими обидами, которые всё ещё давят грудь, могла потерять всё: и мужа, и ребёнка, и свою жизнь. Ведь он всегда соглашался со мной, Мы обсуждали вопросы, он всегда выслушивал моё мнение, мои замечания, и мы приходили к единому решении. Я потянулась к нему, прижалась и произнесла:
-Прости, любимый. Ты всё правильно сделал. Я так люблю тебя.
27
В это утро ничего не предвещало, я встала в хорошем настроении и хотела пройтись, как меня пронзила боль. Начались схватки. Роды были тяжёлыми, мальчик был очень крупный. Грегори приложил все свои силы, но я потеряла очень много крови, и не приходила в сознание. Только, где-то на периферии сознания, я слышала голоса, зовущие меня.
Очнулась я на второй день. У Грегори был измученный вид, видно, что он боролся изо всех сил за мою жизнь. Дав мне лекарства, он вздохнул:
-Ну, вот, теперь я спокоен,- и я увидела его улыбку. После лекарства я уснула. А проснулась от голосов.
-Вам, сейчас здесь, не обязательно быть.
-Она наша пара, и мы имеем право здесь находиться,- кто-то упорно стоял на своём.
-А моё согласие, кто-то будет спрашивать,- прохрипела я. Открыв глаза, увидела недомужей.
-А, эти, что тут делают?- опять хриплый голос прозвучал в комнате.
-Так, мы отцы, с сыном возимся,- прозвучал ответ.
-Вы, что бессмертные?- мой голос стал приходить в норму.
-Эдгар, убери их, а то я за себя не ручаюсь,- рыча, попросила я, и откинулась на подушку. Сил ещё было маловато.
-Удумали, их ребёнок, а, пошли вы лесом, - пробормотала я. Я не понимала, что со мной происходит. Я никогда не была такой злой, и несдержанной. Надо брать себя в руки, эти звери пробудили во мне зверя. Каламбур…
Рик - так они назвали сына, как я не противилась, но сыну дают имена отцы, так они все твёрдо стояли на своём решении. И самое главное, все четверо были согласны с этим именем.” А, вот, девочку, ты сама назовёшь,” – разрешили они мне. Это на что они намекают? И, мне думается, что похоже это разрешение- на задабривание.
Через несколько дней я уже могла потихоньку ходить. Но рядом со мной всегда кто-то находился. Даже два недомужа, несмотря на мои “горячие” взгляды, упорно дежурили около меня. Отдать должное, они все, так бережно возились с ребёнком, что я уже вскоре спокойно стала относиться к их присутствию. Хотя на прогулках, они держались на расстоянии, но были готовы прийти на помощь. Вот так и жили, такой непонятной семьёй. Эдгар с ними разговаривал на равных, и я подозревала, что пока не знаю всего, отчего у них такие дружеские отношения.
Мы с сыном были в саду. Постелили на траве покрывало, сели и игрались с ним. Только этот непоседа, всё норовил уползти на траву. Первый оборот у него уже произошёл, и Саер сказал, что он будет расти быстрее, чем человеческие дети. Моё чудо уже что-то лепетало, норовило засунуть в рот травинку, или цветок. Иногда, когда ему надоедало ползать, он оборачивался волчонком и убегал. Приходилось мужьям его догонять, а он от радости повизгивал, принимая это за игру. Невдалеке сидел Михаэль, и внимательно наблюдал за нами. По дорожке к нам шёл Саер.
-Милая, мне надо с тобой поговорить,- произнёс он, подходя к нам, и поднимая сына на руки.
-Здесь, будем говорить или в дом пойдём?
-Здесь, только я сына Михаэлю отдам. Хорошо? – получив утвердительный ответ, он отнёс его другу. Присев около меня, он взглянул мне в глаза. Я спокойно посмотрела на него, давая понять, что готова выслушать его.
-Милая, я виноват перед тобой, что не смог защитить тебя от всех страданий, которые ты вынесла. Я сам был в растерянности, когда услышал всё от альфы. Много раз я прокручивал нашу ситуацию, и думал, что было бы, если я там сразу отказал альфе. Мы с тобой были в тот момент в одиночестве, и погибли бы, и мы, и наши родители, и наш сын. Я хотел решить всё дома, и если нужно было бы убежать, я так и сделал бы. Ты моя единственная, я без тебя не смог бы жить. Когда понял, что тебя потерял, мне и жизнь была не дорога. Моё сердце- твоё, скажи, чтобы не приходил, я больше не подойду к тебе. Буду со стороны смотреть на тебя…. Но всё же, прошу, не прогоняй.