Но, между собой они предпочитали разбираться по-соседски. Ракеты на таком расстоянии не оставляли шансов выявить победителя: сдохли бы все одинаково. Вот на каком-то этапе гонки вооружения эти умники и решили приналечь на иной сорт оружия: биологический с химическим уклоном. Им, отчего-то, показалось, что уж тут-то победитель обязательно победит, а не сверзится в ту же могилу, что и побеждённый.
Конец света подкрался незаметно. По официальным – редким и недостоверным – источникам во всём виноваты заокеанские сволочи. Именно они начали безобразить первыми. И северяне с южанами ненадолго объединились, раскокав к едрене фене потусторонний материк. Так ли это – пока неизвестно. Новая цивилизация ещё не доросла до океанских лайнеров, способных добраться до обратной стороны планеты. Да и желанием, откровенно говоря, никто не горит. Там – по официальной версии – теперь что-то вроде тёмного Сауронова царства, где сплошное гадство с непотребствами.
Удобно. Так проще не помнить, что твои собственные предки тоже не погнушались гадством. Содеянное собственными руками непотребство их не насторожило. Ничему не научило, кроме одного: мы можем победить любого, потому, что крутые. А поскольку крутыми были обе стороны, то грянувшая вслед за первой вторая мировая война отомстила этому полушарию за гибель того. Мало им было, что последствия ядерной или какой-то другой бомбёжки притащили через океан по воздуху всякую дрянь. Собственная активированная биологическая пакость усугубила победоносное падение в пропасть. Люди мёрли, как мухи.
Третья мировая война достала человечество по следам второй. Брошенные на произвол судьбы многочисленные атомные энергетические объекты начали взрываться один за другим. Ядерную войну бывшим хозяевам учинили собственные детища индустрии. К ним присоединились всякие химические и нефтяные предприятия, которые без контроля персонала взлетали на воздух один за другим. А заодно выбрасывали в тот воздух ту дрянь, что производили. Из брошенных на произвол судьбы канализационных очистных сооружений городов и посёлков в реки хлынули нечистоты. Включился процесс загрязнения почвы и прочих сопутствующих радостей. А затем и похолодания – что-то вроде ядерной зимы в мягком варианте.
Это вбило последний гвоздь в крышку гроба заносчивой цивилизации. Одичавшие люди – из тех, кто остался человеком – копали убежища в самых удалённых от её центров уголках. А тем временем покинутые города зарастали агрессивно лезущей из всех щелей растительностью. Через двести лет о них напоминали лишь немногие всё ещё борющиеся за жизнь многоэтажки. А сейчас – спустя пятьсот лет – и они сдались окончательно.
Вот, что в общих чертах выяснил невезучий переселенец с планеты, где при его жизни люди ещё не соскучились по мировым войнам.
Собственно, так называемых «порченных» - генно-модифицированных людей – южане и выводили для особой войны. Такой, после которой не остаётся радиации и прочих прелестей. Никакой магии – сплошное издевательство над собственным народом. К примеру, армы имели в теле кучу всякой пакости, которая срабатывала в момент опасности и активизировала их на мордобой. «Пакость» не была чем-то инородным и не вживлялась хирургическим путём. Она вырастала из клеток собственного организма, где, говорят, уместилась целая таблица Менделеева. Все физические параметры подобных особей мужского пола удваивались, утраивались и приводили их к личной победе в единоборстве. И таких у южан был пусть и ограниченный, но внушительный контингент. Но, это так, семечки – главная подлость заключалась в том, что «пакость» передавалась по наследству. И у армов теперь рождались сплошные Гераклы.
Нет, армы не были примитивными злодеями с пулемётными гашетками в мозгах. Мало того, в процессе обвального протекания конца света именно они сумели собрать вокруг себя последних выживших южан. Здоровых выживших, потому что обе проигрывавшие стороны не ограничились биологической войной – они пустили в дело и химическую. Армы обустраивали жизнь спасённых людей. Они защищали их, изничтожая свихнувшихся мутантов, исповедовавших каннибализм. А таких на материке оказалось значительное большинство.