Жилая часть первого этажа началась с холла, все бойницы которого были закрыты ставнями. Для человека темновато, а мутанту хоть бы хны. Слева дверь в помещение для охраны – доложила «ищейка». Четверо. Трое в броне, сабли в ножнах, у одного в руках боевой нож. Четвёртый в цивильном, не вооружён. Дон пинком распахнул дверь и переступил через порог.
– Ты кто…, – успел обалдеть воин, подрезающий ножом ноготь.
И повалился с лавки. Когда рухнул второй воин, у третьего включился автопилот. Он даже выхватил саблю, которая звякнула о каменный пол прежде, чем рядом гулко отозвался шлем с головой внутри. Четвёртый успел вскрикнуть, но это уже не имело значения. Услышат его или нет – какая разница? «Ищейка» беспрестанно сканирует дом, а «эрудит» в том же режиме выбрасывает на экран информацию. «Барбос» натянут тетивой. «Системник» буквально рвётся с поводка: чует опасность, грозящую девчонкам. Пока манипулятор валандался с выходом на свободу, Лэти окончательно пришла в себя, хотя пришибленность после снотворного у малышки не прошла. И Паксая уже почти выскреблась. Одна Лэйра дрыхнет без задних ног.
Дон вернулся в холл и первым делом заложил массивную входную дверь парой гигантских засовов. Чуть не кончился под их тяжестью, но этот путь в дом перекрыт. Есть, конечно, и другие, но «ищейка» обнаружила во дворе дома-крепости лишь нескольких собак и при них пару мужиков. Либо кормят, либо вычёсывают – словом, в дом вряд ли полезут. Так подумалось Дону – манипулятор проигнорировал. Ворота заложены намертво. На стене пятёрка воинов. Манипулятор снял с одной из бойниц навесные ставни. Высунулся и, первым делом, прикончил псарей. Один из воинов на стене заметил, как те беззвучно рухнули. Но сообразить ничего не успел: полетел вниз, сорвавшись с боевого хода. Вскоре на стене не осталось никого. Манипулятор – педант паршивый – вновь навесил ставни. Подобрал корзину с бутылью, хлебнул вина и потопал на второй этаж по широкой лестнице.
Два сводчатых коридора, уходящие из холла второго этажа в оба крыла дома. Слева «ищейка» обнаружила семь объектов. «Эрудит» идентифицировал четырёх женщин и молодого мужчину. Эмоциональный фон ровный, никаких эротический флюидов – сплошная скука повседневного бытия. Скорей всего, служанки, занимающиеся уборкой. Справа в обширных покоях трое мужчин. Статика их расположения более всего походит на спокойную беседу. Ну, раз спокойную, значит, нам влево – решил манипулятор. Зачем – досадливо чертыхнулся Дон. Чем они могут помешать? Осталось без ответа.
Три женщины и вправду убирались в просторной спальне с широкой кроватью под балдахином. Даже не переступив порога распахнутой двери, боевой режим ударил в ближайшую молодую бабу. Та как раз собиралась выйти, неся перед собой кипу свёрнутых тряпок. Её глаза только-только начали пучиться на явившееся чучело с корзиной. Свинья – мысленно дёрнулся Дон, когда женщина рухнула ему под ноги. Фашист – окрестил он манипулятора, когда следом умерла вторая, завалившись на кровать, которую застилала. Третья мыла полы в глубине спальни. Она разогнулась, обернулась, охнула и повалилась на мокрый пол.
– Может, хватит? – просипел Дон, с трудом разлепив одеревеневшие губы.
Осталось без ответа. Он попытался дистанцироваться от происходящего – не вышло. В соседней спальне парень с девушкой передвигали тахту. Он умер первым. Девчонка тупо хлопала ресницами, пытаясь сообразить, что происходит. Как же так: человека не били, а он рухнул, как неживой? Так и проморгала дурёха момент, когда ещё могла закричать.
Дона потащили к троим статичным собеседникам. А блок защиты системы внезапно подключил его к Лэти. Манипулятор вдруг сел посреди холла и принялся жрать – и смех, и грех. Дебильней этого героического освобождения принцесс, ничего не придумать. Лохматый засранец в замызганной рубахе с одним рукавом сидит посреди замка тёмного властелина. И грязными руками отправляет в рот куски – с некоторых, между прочим, на пол капают всякие жирные соусы. Он тщательно пережёвывает пищу. Затем вытирает вымазанные губы оставшимся рукавом и прикладывается к бутыли. Это не театр абсурда – бред чистейшей воды.
Тем более что в голове у этого задрота идёт трансляция в режиме онлайн. Глазами Лэти он напряжённо следит за неким лощёным писаным красавцем лет восемнадцати-двадцати. На роже омерзительная ухмылка, руки медленно напоказ расстёгивают щегольской узковатый для воина пояс. Кретин так старается казаться зловещим князем тьмы, что вот-вот пёрнет с натуги. Впрочем, это весьма кстати. Будь он не мелким пакостным мерзавцем, а подлинным подонком, Лэти, может, испугалась бы всерьёз. Но малышка спокойна и мрачна, как ночь. Её коробит от этого клоуна, а гадину распаляет всё больше – Лэти с трудом держит её в узде. Даже пытается спасти недоноска от самой себя – добрая девочка.