Сознание обожравшихся с голодухи грагов включилось не сразу. Правда, и армы в силу зашитых в них навыков не шли на контакт с открытым забралом. Застряли на середине склона и производили визуальную разведку, изредка переглядываясь да перебрасываясь репликами.
– А граги им понравились, – повиснув на плече Дона, прокомментировала Лэйра.
Они спускались за армами в десятке шагов слева. И щуп беззастенчиво хозяйничал в их головах, покуда клиенты были поглощены дивным явлением нового вида мутантов.
– А кому они не понравятся? – процедил Дон.
– Ты чего?
– Предчувствую.
– Ты ещё по руке погадай, – хмыкнула она.
– Слушай, а давай прихватим ребят с собой.
– К туннелю? Ты сбрендил?
– Нет, я нормальный перестраховщик.
– И зачем они тебе? Что перестраховывать?
– Фуф уже в системе. А Гнер всё равно потащится за нами. «Эрудит» считает, что данный сценарий наиболее вероятен. Так пусть лучше будет под рукой. Удобней убивать, случись чего. А если стабилизатор его одобрит, так вообще меньше проблем.
– Допустим. А если они расскажут Аркату про межконтинентальный туннель? Гнер же его друг детства. А вы наверняка столкнётесь с ним у Грассина. Ты же сам об этом говорил.
– По большому счёту, это знание не доставит нам больших хлопот. Северный материк огромен. Не меньше Евразии, если не больше. Здесь у армов всё отлажено, как в часах. Но на какие-то вторжения у них кишка тонка. Заметь: я даже не имею в виду боевые операции – только разведывательные без диверсионных примочек. Существуй между материками постоянный туристический или торговый взаимообмен, смуглые черноглазые мачо с юга там могли бы затеряться. А первопроходцев на севере вычислят в полпинка.
– Язык и тут, и там один, – напомнила Лэйра.
Она уже бросила домогаться армов. Целиком переключилась на контроль Троцкого, что поднялся и трусил к ней с грацией локомотива.
– Язык один, – согласился Дон. – Выговоры разные. Примерно, как у москвичей с волжанами. Такое не подделать. Да и не полезут армы на север. Чего они там забыли? Добро бы ещё, вылез из туннеля и на тебе сразу: нивы, пашни, города. А он упирается прямиком в наш будущий родной горный массив. За ним ещё несколько тысяч километров степей. И это не считая наших степей, что перед туннелем. Там армы вообще увязнут в столетней войне со степняками. Те ж во всего света сбегутся. И какой-нибудь Чингисхан у них махом отыщется. Армы отнюдь не тупицы, как тут утверждают некоторые шибко умные щупы. Не полезут они в долгосрочный проект с невнятными результатами. Короче, вся эта наша надуманная конспирация яйца выеденного не стоит.
– Тогда, на кой чёрт нам взрывать Ферский туннель? – разулыбалась Лэйра и протянула руки навстречу душке Троцкому.
Дон не видел его со вчерашней корриды, но как-то не соскучился. Однако не мог не почувствовать, насколько окрепла связь между щупом и грагом. Да не то слово: они будто всю жизнь были знакомы, а потом ненадолго потерялись в супермаркете. Для чего бы северяне ни слепили этих чудиков, щупов южане точно лепили им не в пику, а в пару. У них же поразительная психологическая совместимость – вытаращился Дон на первые результаты тестов совместимости. А также управляемости, конфликтности узлов и прочей ботвы в арсенале блока защиты системы. Это ж две половины одного кентавра!
Армы, по всей видимости, тоже так считали. И откровенно завистливыми взглядами следили за щупом, что беспардонно теребил грага и сюсюкал с ним, как дура. Но, это ещё полбеды: всего-то биомутанты с их взаимным влечением. Паксая – вот кто сразил армов окончательно. Когда она подгребла к подруге, а Троцкий всего лишь приветливо квакнул в её адрес, до ребят махом дошло: так может каждый. Если сможет. Оба дружно уставились на Дона. Ему-то их взгляды до фонаря: ну, поняли, кто тут банкует, и что? Этот банкомат ещё нужно раскрутить на выдачу бонусов. Впрочем, Фуф уже в деле: будет у него ручной декоративный кабанчик.
Дон смотрел на любовную сцену красавицы с чудовищем и откровенно скучал. Для него всего лишь закончился второй контрольный этап эксперимента. Ну, не ощущал он живейшего душевного трепета к меньшим братьям. Раньше – на Земле – да, он животных любил. Особенно собак. Особенно свою. А здесь, как отрезало – хоть ты тресни. Издержки мутировавшей головы – что вы хотите? Зато армы явно заразились общей бородавочной лихорадкой. И теперь решительно направлялись к нему: морды кирпичом, в глазах прелюдия к мужскому разговору.