– Его нужно где-то припрятать, – объявил тот, вперившись взглядом в манипулятора.
– Я тебе что, туалетная принадлежность?! – окрысился Дон, чуть не взорвавшись от возмущения.
– А если Аркат прочухает, что мы там были? – пояснил их коллективную политику Гоб.
– И что? – иронично осведомился Дон. – Меня казнит, а вас похвалит? И потому прятать нужно только меня? Даже не надейтесь: вас я сдам в первую очередь.
– Ладно, – вздохнул Гоб, оглядывая покои. – Решайте сами. А мне нужно собраться. Когда Аркат закончит с отцом, пойду к нему. Они с Аэглом не против. Проведу со стариком последние часы. Мы плохо ладили. Может, хоть сейчас получится.
Они с Гнером почувствовали себя свиньями и тотчас убрались. Дон согласился залечь на дно до вечера. Он вдруг ощутил какую-то опустошённость. Смертельно надоевшая проблема отвалилась хвостом ящерицы, у которой нет привычки таскать с собой пожизненно мёртвый кусок собственной плоти. Порох они стырили, карту заполучили. Теперь его глаза смотрели только в сторону Ферского кряжа. Понятно, что тот стоял, стоит и никуда не денется. Но страстные желания такая паскудная штука – почище чесотки. Ни мазей против них не выдумали, ни законов с казнями. И в своей безнаказанности они творят с людьми, что заблагорассудится.
Дону страстно хотелось оглушить парней и подстегнуть их в дорогу немедленно. Такое искушение… Хоть стреляйся. Но, он не мог. Реально боялся, что поддавшись раз, потом постепенно привыкнет и сделает из мужиков безотказных побегушечников при своей персоне. Дело даже не в том, что это просто омерзительно. Он от всей души не желал брать на себя ответственность за всё про всё. За себя и за своих кукол. Пусть уж они сами тащат её в здравом уме и твёрдой памяти. Поэтому он припух и стал ждать вечера.
А на Совет армов успели притащить Баета. И не абы как, а грубо, настойчиво, повытряхнув дорогой былую спесь. Сыновей тоже прихватили – глядя на их бледные вытянутые рожи и без гадов перечтёшь все мысли. Дона приятно удивило, что Гнер сочувствует не только Гобу. Заодно и Баетовым бестолочам. Словно те не формально, а вполне реально являются некими боевыми товарищами, которых просто занесло не в ту сторону. И которым он бы непременно помог выпутаться, если бы знал как – пусть и костерил их с Фуфом последними словами.
Зато правители округов, на которых Дон взирал сквозь щёлку в стене – из крохотной грязной комнатушки – так не считали. Хорошо устроились старпёры – негодовал он. Сами жёстко вдалбливают в молодых армов требование подчиняться старшим. И сами же не принимают это за смягчающее обстоятельство. Прежде Дон не вникал в клановые заморочки армов – тупая тема для размышлений. А тут вдруг обнаружил, что абсолютное подчинение тоже имеет свои нюансы. Дескать, если всё так складывается, как всем по душе, то подчиняйся беспрекословно. А если командованию что не по нраву, то твоё подчинение немедля превращается в пособничество.
Может, в бою это и помогает добиваться исключительных результатов, когда все заедино и как один. В разрухе после конца света это вообще спасло их народ. А в обычной нормальной человеческой жизни попади под такой пресс и тебе не поздоровится. Нет, гадам в такой Империи жить точно противопоказанно. Вон, даже простолюдины нахватались от своих спасителей и правителей чего-то подобного. Эта их неестественная манера абсолютно всё делить на нормально-ненормальное. Эта преувеличенная склонность к нормальному, и страх запачкаться ненормальным. Подумать, так чем-то родным веет. Дон, конечно, не застал, но в перестроечной прессе помоев нахлебался. Удивлялся, как вообще на свет умудрился появиться – как деды с бабками пережили своё время?
Короче, до конца заседания он так и не досидел. Просто встал и сообщил, дескать, я ухожу, а вы, как хотите. Гоб, понятно, хотел. Неважно, что судьба отца предрешена. Гнер остался с ним, и это правильно. Оба поняли и одобрили нежелание манипулятора помочь императору стабилизировать его систему – СС на это не заточен. Он способен выкладываться лишь ради собственной системы. Поэтому ребята проводили его до подземелья и затолкали в непременный для приличной крепости подземный ход. Пообещали, что позже выберутся отсюда без проблем. И вернулись на представление, посвящённое борьбе с заговором против устоев Империи.
Глава 22
Дети от безделья портятся и заводят собственное мнение