Молодого ядрёного пышущего салом кабанчика торговали — как говаривали в старину — безлошадному Юрату. Бес, понятно, тоже душа живая мутанская. Да на кошке не поездишь: хреново у неё и с галопом, и с готовностью галопировать. Так что хочешь-не хочешь, а завести кабана придётся. Юрат не горел желанием обзаводиться транспортом — во всяком случае, прямо сейчас. Но Гнер с Радгаром наседали. Гобу фиолетово, а Чедом подло бросил дружка отбиваться от командиров в одиночку.
Богатырь Чедомушка повис на гневно квакающем Богатыре, которого взбеленил Валенок. Вот Мамонту до балды старый кошак: даже не почесался. Глянул только с выражением — етить её через колено дышлом по хребту. Скоро вообще начнут жрать из одной миски — съязвил Дон и принял доклад «ищейки» о подмоге, которая чешет к ним на всех парах. Вскоре «эрудит» опознал состав группы объектов — иным он быть и не мог. Фуф, как бы не корчил из себя семейственника, на печи не усидит. А Лэйра это Лэйра со всеми отсюда вытекающими и вывозящими на кривой кобыле.
— Как? — кивнул Гнер появившемуся Фуфу, вложив в одно слово все вопросы на тему положения дел дома.
Пайдар Эспе-Раст и вовсе обошёлся знаком из двух оттопыренных пальцев: указательного и мизинца. Сделал командиру «козу», мол, всё путём. А потом обратил взор на ближайшую к нему статую молодого грага, уступающего по мощи Мамонту. Фуф не был поклонником глобализации всего, что ни попадя, а потому неожиданно заинтересовался подвернувшимся экземплярчиком.
— Ловкий, — похвалил он кандидата, обойдя бедолагу кругом.
— Ни одного шрама, — подтвердил Гоб. — Умеет уходить от удара. Крислин говорит, что не слишком агрессивен. Мозгами шевелить умеет. Понял, что с нами не справится, и попытался удрать. Тупо на нас не попёр.
— Я бы тоже не попёр, — проворчал Дон, проверяя мягкость травяной кочки, предназначенной для его дворянской задницы. — Видимо, тоже мозгами шевелить умею, — резюмировал он и уселся с комфортом, ибо до конца представления, как до родной Африки.
— Займись делом, — ухмыльнулся Гнер, хлопнув новобранца по бронированному боку. — Фуф, наконец-то, выбрал пару.
Дон не стал кочевряжиться, и манипулятор провёл дежурную процедуру без сучка, без заноз. Если не считать имечка, которым окрестили новорожденного. Это у Гоба с юмором перебои, а Фуф всегда готов. И Штопор пополнил коллекцию идиотских кликух, выданных юродствующим манипулятором.
— Как он тебе? — решил он поддержать Фуфа, как своего первого соратника мужского пола и почти единомышленника. — «Системник» оценил Штопора гораздо выше, чем того же Мамонта. С интеллектом у него побогаче.
— Нормальный парень, — пожал плечами Пайдар, давая обнюхать себя и оглядеть со всех сторон. — Знаешь, не будь Гортензия брюхата, обошёлся бы и дальше. Но ей уже тяжело таскать двоих. А мне вот теперь ещё одна забота.
— Не привирай, — отмахнулся Дон. — Рамаза с твоей шеи уже сняли. Да и Бестолочь вполне способен таскать Граничку.
— Уже таскает, — поделился новостью из дома Фуф. — Не разлей вода. А Вуг из себя лезет от злости, мол, следить за ними стало вдвое сложней. Сплошная морока. Короче, вернёшься, получишь их в подарок, а то у КУСа мозгов на всех не хватает. А ты вон опять пополнение сообразил.
— Не я! — возмутился Дон. — Дружка своего благодари. Сбивает банду защитников границ. Вот интересно: если всадники на конях, то конница. А на кабанах как будет? Тяжело вооружённый армами свинарник?
— Ты докукарекаешься, — наворожил ему подкравшийся Гнер. — Мы-то тебя не тронем. Как ты там хохмил? Солдат ребёнка не обидит? Точно. А щупы? — задал он провокационный вопрос на правах обладателя любовных шашней с щупом.
— Погоди, — цыкнул на провокатора Дон, ткнув пальцем в Юрата и приложив его к губам.
Армы мигом учуяли потеху и сконцентрировались на происходящем поблизости. А поблизости Юрата склонили к близости, которой теперь и занимался «системник». В пылу беседы Дон даже не заметил, как собственная башка без его ведома исполняет его должностные обязанности. Когда хотел, манипулятор умел быть ненавязчивым.
— Звери, как и люди, разные! — между тем прошипела явившаяся Лэйра, сразив черногорцев наповал неописуемой красотой и неподражаемой стервозностью.