— Разбежался! — деланно возмутился Дон. — Пока меня не накормят, никаких военных советов. Не позволю меня голодом морить!
— Тебя заморишь! — столь же нарочито огрызнулся Гоб.
— Договорим в крепости, — подвёл итог их кривляний Гнер, кивнув манипулятору.
И вновь барр из Чесла переглянулся со своим наставником. «Барбос» транслировал хозяину чувство их глубокого удовлетворения, дескать, так они и знали. Что конкретно? Невеликая тайна: кто у чужаков пуп земли. В битве они могли этого и не понять: уж больно впечатлила профессиональных вояк произвольная программа, с которой выступили армы. У них тут рулят воины — закономерное распределение власти. Но роль манипулятора — пусть и понаслышке — им ясна предельно точно. Кукловод в любом обществе при любом раскладе кукловод.
Девчонки уже смылись. Ручные «заколдованные» кабаны не потащились во двор крепости — им не рекомендовано излишне пугать народ. Вся троица улеглась под южной стеной подремать на солнышке.
— Этих бы разделать, — на ходу указал рачительный Хран на туши прирезанных грагов.
— Разделывайте, — не понял Дон, с какой стати у него испрашивают разрешения утилизировать добычу.
Может, потому, что это не их добыча? Средневековый этикет?
— Если наши парни за них возьмутся, ваши… кабаны на них не кинутся? — уточнил Радгар суть проблемы.
Местного олигарха заверили в том, что бронетехнике союзников до балды всё, что не касается их личных интересов. А их прежний обед — заправились, прежде чем притащиться в крепость — ещё не переварился, чтобы косить голодным глазом на окружающих.
Обед человеческий прошёл в тёплой дружественной обстановке. Хозяева Черногорья изо всех сил пытались продемонстрировать цивилизацию, дабы южане не подумали о них чего-нибудь «такого». Все, кроме Радгара — этот выпячивал деланное хладнокровие в ответ на иезуитские ухмылочки манипулятора. Армы с местными батырами нестройно гудели вполголоса о всякой ерундовине: стратегиях, тактиках и моральных принципах ведения войны с дамами, засевшими на ИХ базе. Лэти, Даслана и Дайна шушукались о своём женском. Храну надоело вымудривать из себя идальго и он встрял в дискуссию с Радгаром. Что-то невыразимо нудное про управление хозяйством и народом.
Дон со скуки поинтересовался у аборигенов о Белом озере, являющимся центром композиции графской долины. О нём складывались легенды одна краше другой. Озеро считалось главным достоянием долины — из-за него нары когда-то и обосновались здесь, выстроив крепость.
— Самое большое, — солидно похвастался колдуну Чедом. — И самое рыбное на всё Черногорье. Сроду им никто не владел единолично. Даже нар. Всякий мог удить здесь рыбу. Тока издалека к нему не набегаешься. Оттого рыбали завсегда строились по берегам. А всякой рыбой торговали на ярмарках. Или везли в какой-то баррат, коли сверху приплатят. Были у них и деляны под огороды. Нынче-то все берега обратно заросли. В ином месте к берегу за так и не продраться. Рубить тропу приходится. Уж больно хочется иной раз озёрной рыбиной почавкать. В реках-то оно что: сплошь мелочь пузатая…
Дон понял, что сага про озеро грозит обернуться какой-нибудь ораторией с разветвлением сюжета — так ему когда-то объясняли её отличие от кантаты. Ни того, ни другого он не слышал, но воображение рисовало пугающую перспективу. Одного многозначительного взгляда в адрес Юрата хватило, чтобы коллега по прохиндейскому цеху пришёл на помощь собрату. Втянул Чедома обратно в дискуссию военных, откуда тот выпал. Дискуссия ширилась, постоянно прирастая второстепенными подробностями и теряя изначальные подлинные детали — мысленно прокомментировал Дон.
— А возвращаться непременно завтра? — пискнула Дайна, просительно уставившись на мужа.
— Я против! — надула губы Даслана.
— Я тоже! — поджала свои Лэти.
— Цыц, курицы! — резко пресёк назревающую склоку стабилизатор, воспользовавшись опытом деда. — Или выставить вас, чтобы воздух не портили?
Девки присмирели, одарив его нелестными взглядами. Лэти злюще фыркнула, но от комментариев воздержалась. Хочет оспорить решение стабилизатора — накляузничал «системник». Обойдётся — огрызнулся Дон. Они сию секунду возвращаются домой, и это не обсуждается. Ибо вторая попытка обсудить его решение выльется в такую междоусобицу, что никому не поздоровится. У них там — Дон моментально привык обзывать базу домом — может, уже война во всю голову, а они тут кобениться вздумали. Не рискнут — многозначительно пообещали ему взгляды армов. Вот и славно.
— Я останусь, — вдруг услыхал он, как вздохнул Хран.