Пока шла привязка двух новых персонажей к системе и друг к дружке, Дон валялся на травяной клумбе и пялился в небо. Ублажённая Дайна — благодарность аж из ушей течёт — притащила любимому свеженький манипуляторов бальзамчик. Сварила вчера вечером, а он и не заметил — дундук самовлюблённый. Прежде чем вцепиться в жизнеутверждающее пойло, обнял свою заботницу и пристал с поцелуями. Жена стеснялась подобного интима на людях, потому отбилась от охальника и умчалась обратно к Мурыське потискаться. Той было откровенно наплевать на каменную морду и замёрзшую тушу любовничка, над которым мудрил манипулятор. Как и на застывшего перед самым носом чужого мужика. Рождение судьбоносной пары кошку волновало не больше сказок, которые рассказывали о ней на другом материке.
Гнер, как мог, сократил незапланированную стоянку. Едва Юрат чуток познакомился со своей новой пятнисто-саблезубой судьбой, Аэгл поставил табор на колёса и погнал дальше. Ещё и пригрозил — диктатор — что упущенное время они нагонят к вечеру. Казалось бы, манипулятору до лампочки перегрузки, ибо он едет. Однако ехать на трусящем граге или на скачущем галопом — два несоизмеримых испытания на прочность. Единственное, что не позволило манипулятору тотчас поднять восстание против диктатуры, так это близость достопамятного ущелья, где состоялось знакомство с Мамонтом и Тараном. На этот раз он категорически не собирался там ночевать: одни камни, пыль столбом, едва почешешься, и ощущение что в этот тоннель вот-вот въедет поезд метро.
И нате вам на закуску очередную миссию: именно в этом ущелье и пришлось заночевать. Просто скотство какое-то! Утроба вполне себе живописное и богатое на растительность место. А где растительность, там и поедающие её травоядные. Так какого хрена грагов тянет именно в это голое ущелье? Реально психи. Тем не менее: очередное бандформирование наткнулось на пока не разрекламированных хозяев Утробы именно тут. Как нарочно — взбесился Дон, не дослушав доклад «ищейки». Поубиваю гадов — пообещал он, как это бывает, всему миру. Хрена лысого — надавал ему по соплям «барбос» и устроил адреналину кромешный геноцид. Аж башка закружилась, и Дон едва не сверзился с Тарана — Дайна еле успела вцепиться и удержать.
Ей не дали покудахтать над размякшим супругом. Гнер с Гобом моментально подскочили и стащили манипулятора на землю.
— Граги, — удивлённо оповестила всех Даслана.
Щупы не поняли, с какого перепуга их манипулятор так впечатлился рядовым событием.
— Шестеро. Как и в прошлый раз, — проинформировала армов Лэти. — Самцы.
— Чего тут дамам-то делать? — философски изрёк Гоб, выуживая сабли.
И тотчас нырнул куда-то промеж валунов. Гнер сунулся к Мамонту, потискал свесившуюся сверху изящную ручку Дасланы и уточнил:
— Далеко? Что-то их не слыхать.
— Рядом, — кокетливо сверкнула глазками гадюка. — Охотятся на нас. Подкрадываются.
Гнер оценил пофигистское настроение Мамонта — первого в системе забияки и драчуна — и благодарно улыбнулся. Даслана на секундочку окаменела личиком, а потом предупредила:
— Один очень агрессивен. По-моему, он чует наших грагов, — похлопала она ручкой по броне под задницей.
— Думает, что мы добыча, которую поймали конкуренты, — иронично доложила Лэти, пристально следя за парой взволнованных кошек.
Для тех и три грага по соседству представляли собой элемент дискомфорта. А уж подкрепление — это без них. Так решили Мурыська с Бесом — Юрат, видимо, безбожник — и тотчас слиняли. Растворились буквально на глазах.
— Меньше проблем, — одобрил решение мрачников Гнер и вопросительно глянул на Радгара.
Юрат приклеился к боку Ромео, собираясь защищать Лэти любой ценой. А вот барр Чесла с Чедомом не желали себе отказывать в славной никому не нужной битве. Порой Дон ненавидел доставшуюся ему башку — достала она со всеми своими потрохами хуже старой истерички с неограниченными правами. А иногда он представлял себе, что заселился в того же арма — тогда судьба манипулятора моментально обрастали приятными чертами. Вот как родился он дома у мамы человеком не военным, не героическим, не мечтающим увидеть собственный памятник в эполетах, так и переродился в категорического пацифиста. Не возбуждает его стремление пустить кому-нибудь кровь — даже в качестве доктора.
— Полегчало? — озабоченно поинтересовалась Дайна, на коленях которой так уютно устроилась его голова.