— Андрей, что же ты с телефона Поповичева мне звонишь?
— А это Евгений Владимирович дал позвонить. Вернее, посоветовал. То есть я у него телефон попросил. Понимаешь, началась эвакуация всего Телецентра.
В последнее не верится. Но снайперы не вылезают у меня из головы. У Ксеркса снайперов не было. Это нечестно.
И для этих главное — «картинка». В одиннадцать наша онлайн-трансляция прекращается — на нашем этаже отключили электричество. Батарейки у ноутбука Олега тоже старые, уже год не держат энергию. Им повезло, что у нас бюджет маленький. Мы же не Первый канал.
— А если штурм будет? — наталкиваюсь на вопрос коллеги.
— Ага. Как в Беслане, — ухожу я от неприятного мне ответа.
— А вдруг?
— Да не пойдут они на это!
Но в том, что выстраивает Олег, логика есть.
— Для нас что главное — чтобы мы сегодня вечером у себя дома были, а не в СИЗО. А наша акция уже дала результат — мы о своём протесте заявили. Мне из Госдумы депутат Николай Коломейцев звонил. Поддержал нас. Говорит, что в парламенте будут сегодня наш вопрос обсуждать. Потом. Сейчас левые молодёжные организации пикет провели перед Останкино — в знак солидарности с нами. Смотри, сколько коллег звонило! А сколько людей вдохновилось нашей акцией!
Из-за двери снова раздались крики. «Ну, ребята! Вы подставляете нас! Мы же ни при чём. Я обещаю как мужчина!» и пр. Это последние десять минут периодически надрывается наконец-то приехавший гендиректор Шубин.
— Михаил Маркович, ну, сейчас ответим! Ну! Потерпите, ну! — жёстко бросает Олег «Хозяину Останкино», обернувшись и заглянув вглубь коридора.
Меня этот жест развеселил — в чём-то коллега прав. Потому что снаружи наступает послушная тишина.
— Ну, ладно. И на этом тебе спасибо!
— Чего? — не понял Олег. — Пошли!
— Ну, пошли…
И мы стали разбирать наши прекрасные качественные — непокорённые! — баррикады.
Весь тот день Первый канал хранил молчание. Да, целый день. Никаких комментариев. Руководство, пресс-служба отказываются общаться с журналистами — трубки бросают, грубят, обвиняют. «Первый канал произошедшее не комментирует!»
Начальство попряталось в кабинетах и проводит совещания. Бесконечные совещания. Что можно так долго обсуждать? Да они понять не могут. Мол, как это так? кто-то взбунтовался? это же рабы! они голоса не имеют! невозможно, чтобы кто-то из них по собственной воле какие-то акции проводил! не-воз-мож-но!!! что нам делать-то теперь, а? может, их с НТВ подговорили — ну, конкуренты нас так подставили? да нет! может, их западные спецслужбы наняли, а? сами? сами? не-воз-мож-но!!!
Сидят эти начальники друг напротив друга, ругаются, выясняют — как мы на Первый канал попали? кто нас туда привёл? Каждый себя выгораживает.
Коллеги рассказывают про первое тогда указание от начальства — запретили сотрудникам под страхом увольнения обсуждать нашу акцию. Даже с друзьями! Даже дома! Даже с женой — накрывшись одеялом! Я серьёзно — так и приказали: «Даже если дома спросят, молчите! Ни слова!»
Тем более с другими коллегами! Под страхом увольнения!
Какие же они трогательные существа эти начальники Первого канала.
Но это было во второй половине дня. А утром руководство напугал ещё и пикет левых молодёжных организаций перед Останкино.
Узнав про нашу акцию, активисты АКМ, «Обороны», «Трудовой России», «Левого фронта», НБП пришли к Телецентру нас поддержать — распечатав наше обращение в виде листовок, раздавали их собравшимся журналистам и посетителям Телецентра. Сами, мы к этим движениям не обращались. Многих из ребят мы знали по своей прошлой работе, и благодарны им за гражданскую позицию. Да вообще за помощь! Лично я многих знал по своей прошлой работе, по жизни — друзей, коллег. А после 18 марта многих узнал ещё лучше — кто, чего стоит…
И пока на самом большом СМИ страны играли в молчанку, Исполком «Левого фронта» оперативно распространил очень грамотный комментарий-обзор трудовой и хозяйственной политики на российских телеканалах, который заканчивался особенно импонирующим мне выводом: «Мы считаем, что в ситуации тотального произвола работодателей никакие обращения к высшим чиновникам не эффективны. Попранные трудовые права никто не отдаст. За них нужно только бороться, и бороться сообща…Чтобы выразить солидарность с товарищами по цеху, в отношении которых проявлен произвол, вообще достаточно личной активной позиции. Молчание побуждает работодателя к усилению гнёта. Решительный протест — заставляет его остановиться».
Да, пикетирующих было немного — они же собрались стихийно. Да, сотрудники милиции разогнали ребят уже через двадцать минут. Но как же они напугали этих забавных существ с Первого канала!