Это вредная, неправильная, болезненная борьба на грани голода.
Тянусь к повязке. Запястья на подлете сжимают и заворачивают назад. Второй кот, он склоняется над лицом и заверяет:
- Не снимай, тебе не понравится. Если увидишь, не сможешь расслабиться.
- Юля, открывай, мне надоело, - монотонный стук за дверью, и я почти перестаю его слышать, член во мне скользит быстрее и быстрее, сжирая внимание, стол с тихим скрипом в такт ему пляшет, мои губы накрывает горячая ладонь.
Его распаляет, что в коридоре мой муж, зовет, пока он в меня вбивается, он говорит мне об этом и дернуться не дает, под ним погребена, он берет, словно свое, по-хозяйски твердо, а мое тело вымотанное борьбой, покоряется ему.
- Ты меня тоже хочешь, - обжигает дыханием с парами бурбона, изнутри меня плавит, мне жарко, он бешеный дьявол, наращивает накал внизу живота, и чужой, и знакомый, за полгода без оргазмов еще не забытый, хочу чтобы он продолжал, и не могу допустить, я с криками кончу, если он не остановится, а это окончательное поражение, я падшая женщина, потеряла контроль над плотью своей. Впиваюсь зубами в его ладонь и за волосы его от себя оттаскиваю, но он сам резко тормозит. Между нашими губами его рука, и он так же, как я, зубами ее держит, тяжело дышит.
- Рано еще, потерпи, мы не одни, - шепчет с трудом, и сдвигает меня по столу дальше. Раскидывает в стороны мои руки и переплетает наши пальцы.
Голова запрокидывается, волосы спадают на пол, и в губы сразу упирается горячая головка. Второй член. Обводит по контуру и нетерпеливо раскрывает, упирается в зубы. Он в презервативе, привкус резины и смазки смешивает на моих губах. Они хотят вдвоем. Сразу. Это меня трезвит, и возвращается страх, отклоняюсь и стараюсь вырвать руки из этого распятия, уже готова заорать, но мужчина убирает член и сжимает пальцы на моей шее, поцелуем запечатывает рот.
Через волны паники снова слышу Артура.
- Юля, я выломаю чертов замок, - шипит он в коридоре. - Они там с тобой? - он даже голоса не повышает. Боится внимание привлечь. Он не выломает. Ведь это может кто-то увидеть. Как он рвется в кабинет к жене. А она не одна. Его опозорят, он такого не допустит.
Он напоследок пинает дверь. Музыка звучит громче, значит, открывает служебный вход, а там на банкете, до сих пор танцуют, а я потерялась во времени. Сколько прошло, как он ушел первый раз. Минут пятнадцать, наверное, жалкие крохи, развернувшие мою жизнь на все сто восемьдесят.
Мою шею отпускают. Вместо языка губ касается стеклянное горлышко, от него пахнет текилой. Поднимаю голову, нужно выпить, но он шепчет:
- Нет, Юль. Не пей. Оближи.
Настойчивый толчок члена внутри меня поторапливает. Я не двигаюсь. Мне закрывают нос. Идут секунды, в легких неумолимо заканчивается воздух. Со стоном открываю рот.
Пальцы с носа скатываются на мою щеку, он напоминает:
- Оближи.
Аккуратно веду языком по стеклянному ободку.
- Весь год этого хотел, - выдыхает он на ухо, - как только тебя увидел. Год. Всего на несколько часов притворись моей. У меня терпения больше нет, - он гладит щеку, пока я собираю сладковатые капли спиртного и не могу унять колотящееся сердце. - Умница, - он слегка прикусывает мочку. - А теперь меня оближи.
Он встает, в губы снова толкается член. Напряженный и тведый, не может пролезть сквозь зубы.
- Юля, - с раздражением шепчет он. - Опять нос заткнуть?
Не дожидаясь, послушно впускаю его дальше.
Ствол проскальзывает прямиком в горло, на всю длину, мягко стукнув стенку, замирает. Мужчина, дернувшись, охает и обхватывает мою голову. Медленно выходит, и без пауз врывается, зарывается пальцами в мои волосы и начинает двигаться, одной непрерывной волной накатывает.
- Ох*енно ее трахать? - шепчет второй.
- Кис, если больно станет, царапайся.
Они дикие, они из пещеры, набрасываются, делят мое тело и не жалеют меня. Царапаюсь. Но руки раскинуты по столу, пальцы в замке с мужскими пальцами, и это бесполезно. На одной ноте мычу и даже закричать не могу, вопли наполняют мне внутренности, рвут, мечусь в их ловушке, в себя принимая удары похоти, лежу под обстрелом и спрятаться негде, они тащат из моей души монстра, который жадно впитывает каждую секунду этой трепки и требует еще, быстрее, сильнее, желать меня, терзать меня, сжечь меня.
- Ты кончаешь, Юля?
Вопрос звучит не шепотом, а в полный голос. Сквозь оглушающий стук сердца в ушах, пробирается. Заставляет прийти в себя, но ускользает, сбитый скорым оргазмом, оставив ломку, внушив вину, я с двумя мужчинами, с завязанными глазами, хочу кончить с ними, я ненормальная. С неизвестными мне раньше силой и злостью бьюсь на столе, вырываюсь, и мне вдруг дают свободу.