Потому что рядом Артур.
Такое простое прозрение. Мне рядом с ним больше не будет спокойно. Если мы останемся вместе, несколько огромных кусков из привычного уклада вырезать придется. И посиделки с друзьями, и деловые встречи, и семейные ужины и праздники - всё без меня, мы, наверное, вообще, перестанем с Артуром видеться.
У каждого начнется своя жизнь.
Пересекаться ночью в постели.
Мало напоминает прочный союз.
- Юль, за тебя, - Паша чокается с моим бокалом на столе. - С приездом. Сувенир мой где? Хочу магнитик. Давай его сюда. Не говори, что не купила, - он залпом пьёт, и у него ехидный взгляд.
- И трубу вырубила, - Ваня качает головой. - А я рассчитывал на фотки южанок в бикини. Не по-товарищески, Юля.
- А мы товарищи?
- Ты во мне сомневаешься?
Он пьёт, ерошит волосы. Блондинистая челка спадает на лоб. Небрежная, рваная стрижка - ему идёт. Смазливые, несерьёзные, законченные холостяки, такие не влюбляются, ни за кем не бегают, они непробиваемые, для них обязательства - бесполезный геморрой.
В проблемах нет веселья, а жизнь коротка.
Сомневаюсь. Не они.
Но они могут знать. И чего мне после всего от них ждать, эти мужчины линейны, без заморочек, решат, что раз другим позволено, то почему бы им не попробовать?
Артур ведь сам меня скомпрометировал, и вот результат, глаза не врут, а они их и не прячут даже, треплются между собой, с Артуром, и откровенно таращатся на меня.
- Совсем ничего нет? Ни фоток, ни сувениров?
- Всё есть. Горы сувениров. У Артура спрашивайте, - пытаюсь встать с его колен, он крепко сжимает мою талию.
Сижу. Под прицелом, зелёным прищуром, и мне вся наша ситуация становится так четко ясна. Народ услышал про развод и посыпались грязные намеки. Жена партнера-друга-брата получше виагры, это секс с элементом неправильности, с острым запахом похоти, запрет на вкус слаще сахара, кровь в венах ярче красного, желание неуправляемо, кружит голову крепче водки.
Артур притягивает к себе и шепчет:
- Если бы мы их не пустили - я бы тебя уже вон там, на подоконнике, насадил. Вставил тебе. Так бы отодрал. Что ноги обратно не сдвинуть. Но ночь ещё впереди. Ещё затрахаю до хрипа. Поняла? Если да - прекрати на них облизываться. Только мой член.
Встрепенувшись, вскакиваю, но он силой садит обратно, и я бьюсь коленями в столешницу.
Звякают рюмки, опрокидывается водка.
- Согласен, к черту порядок, - Ваня ставит бутылку. Забрасывает в рот помидорку-черри. - Вы двое, как, вообще? Помирились?
Он перестает жеваться и ждёт ответа, и в его голосе мне вдруг чудится искреннее переживание, и я на миг теряюсь, в окружающих вижу лишь озабоченных самцов, а не людей, может, зря я так?
Я же не знаю, что у них в голове. Они просто разговаривают со мной. Пытаются вести себя дружелюбно. И всё.
- Всё решили. Не парьтесь, - Артур крепче обхватывает меня, слегка тянет за волосы, заставляя наклониться к нему. Шепчет. - Ты права. В мире не я и ты. Вокруг полно людей, и есть те, что нам с тобой вредны. Но я тебя не отдам. И если не хочешь до старости сидеть под замком. Мы всё забудем. И начнем заново. Только так.
Глава 34
На презентации шумно, людно и вкусный сыр. В ресторане светло, пахнет шампанским, закусками и ходят девушки на каблуках.
Оглядываю свои новые лодочки. Подошва плоская, а ещё туфли узкие и натёрли ноги. В брючном костюме удобно, но чувствую себя строгой училкой, не хватает деревянной указки и очков в роговой оправе. Волосы заколоты, макияжа ноль, синей пастой на ладошке записана напоминалка "на обратном пути заехать за рыбкой".
Оставлять себе послания на руке так по-детски, но телефона-то у меня до сих пор нет, должны купить на днях. Дома теперь живёт котенок, маленький, пушистый, бело-серый, зовут Гав, как в мультике, и он уважает рыбу.
- Видишь того дядьку? - Артур кивает на пузатого лысого мужчика, тот держит блюдо с тарталетками и явно поглощен едой. - Я к нему подойду. Кое-чего перетереть. Одна побудешь?
Соглашаюсь. Он чмокает в щеку, огибает болтающийся по залу народец, я делаю глоток шампанского.
Мельком бросаю взгляд в высокое незашторенное окно. Сентябрь катится к концу, на улице уже темень, в черном стекле мое слегка расплывчатое отражение.
Даже лучше, что я без макияжа. На днях тайком пробовала чуть-чуть накраситься, но на похудевшем лице с выступающими скулами косметика больше не смотрится, с тушью и тенями я похожа на дочку смерти, в таком виде разгуливать можно разве что на Хеллоуин.
Артур прав, пусть кожа отдыхает. Он приводит в пример женщин в парандже, что хранят красоту лишь для мужа, в мини-отпуске смотрели старый бразильский сериал, некогда рвавший телерейтинги. И я чуть-чуть вижу себя той героиней, девушкой, чье имя, как название камня Жади.