Если успею. Он присел на хвост и безостановочно гудит, как по субботам свадебный кортеж.
Гудок вдруг смолкает и раздается его голос, усиленный громкоговорителем.
- Юлия Морозова, немедленно остановитесь, или я вас подрежу. И отшлепаю.
Чертыхаюсь. У него детство в жопе играет, какой из него майор, он же избалованный ребенок. На сколько он меня старше? На четыре года? Добавляю скорость. Он выезжает на встречную и легко меня обгоняет, и я торможу.
- Сколько можно! - выкрикиваю, выбираясь на улицу.
Он хлопает дверью, вразвалочку идёт, в одной черной футболке и джинсах, в такую холодину, под дождем. Равняется со мной и вздыхает:
- Артур не понимает, что ваш брак умер уже. И ты ему не помогаешь. Ты же его не любишь. Скажи ему. Не тяни кота. За яйца.
- Мудро. Начни с себя. Скажи: Настя, я тебя не люблю.
- Я ей говорил.
- Это в ЗАГСе, наверное.
- То, что я женился - не мое желание.
- Хватит мне лапшу на уши вешать, - морщусь, натягиваю на пальцы рукава. - Тебе чего надо?
- Тебя, - нахально отвечает он. Подходит ближе, ладонью упирается в крышу. - Ты же знаешь. В тот вечер Артур тебя напугать хотел. Но он ушел. А потом залез в окно. На самом интересном. Я тебе честно говорю, видишь? После того, как ты меня всего искусала и изодрала, очень хотелось тебя ещё разок трахнуть.
- Так ты неделю спустя трахнул.
- Так я ещё хочу. И не разок.
- Да плевать мне, чего ты хочешь, - отталкиваю его, когда он наклоняется к моему лицу. - Так нельзя делать, Андрей, ты не понимаешь?
- Слушай, Юль, я серьезно, - он перехватывает мое запястье, - я тебе не вру и кольцо на палец не обещаю. Я просто предлагаю. Попробовать. Раз уж так вышло.
- Так не вышло, так вы сделали, - выдергиваю руку, он держит, и я невольно засматриваюсь на его пальцы, пустые, без колец, обручалки ни он, ни Алан не носят, якобы неудобно на работе. Но сейчас мне это видится отмазкой. Они оба могут сорваться на службу в любое время суток, и никак не проверить, где они на самом деле.
- Я знаю, что мы виноваты, - он встряхивает меня за руку, привлекая внимание. - Но, кис. Если бы ты ноги направо-налево не раздвигала. Никто бы тебя не тронул.
- Я не раздвигала.
- Ай, ладно.
Молча удивляюсь. Он тоже верит в те мифические измены, и Алан верит наверняка, может, они и решили, что мне это всё норм, раз я шлюхаюсь, одним больше, одним меньше, мне без разницы, я для виду ломаюсь?
- Ну-ка, - пальцем он цепляет горловину свитера, оттягивает и заглядывает под него. Вытаскивает золотую цепочку и кулончик тихо позвякивает. Он комментирует. - Киса носит колокольчик. Тебе его подарили помнишь когда? Когда тебя на рояле трахали сзади, и ты стонала. И ты носишь. Тебе нравится.
Вырываю у него кулон. Он мой. Я по-глупому к его подарочку привязалась, но это доказательство, что человек, заморочившийся его покупкой, думал обо мне, ведь думала и я, постоянно, и даже в такой неправильной, стыдной связи, взаимность чуточку разбавляет две чернильно-темные ночи.
Мы стоим, близко, в его руке моя рука. Рядом плавно тормозит машина Алана.
Выходят и он, и Артур, хотя только что не могли между собой разобраться. А как гнаться за мной - они в этом дружны, странные приоритеты.
Артур прёт на нас танком, не говоря ни слова, хватает меня за локоть и открывает машину.
- Артур, я тебе сказал, езжай один, - Алан походит и хлопает дверью.
Артур смотрит на него несколько секунд.
И резко толкает меня в спину.
Заваливаюсь на Алана. Тот распахивает объятия, чтобы меня поймать, его руки заняты и в этот момент Артур кулаком бьёт его по лицу. Удар такой силы, что я покачиваюсь вместе с ним, и мы почти валимся в лужу.
Артур так же резко выдирает меня и открывает машину. Кивает Алану, рукой зажавшему нос.
- И я тебе сказал. Вам обоим. Не лезьте.
Глава 41
Дома сбрасываю промокшие туфли, смотрю на котенка, что вышел встречать и, мяукнув, сладко потягивается.
Спал.
Какой он маленький. Какой пушистый. Хочется потискать, но я холодная.
Он торопится на кухню. Смешно скользит по полу, и попа набок.
Улыбаюсь, иду за ним. Артур прется за мной:
- Иди в душ. Потом переоденешься в сухое.
- Как заботливо.
- Все верно, - он тянет меня за свитер.
- Он хочет молока, - киваю на обернувшегося котенка, он бежит обратно, бросается под ноги.