– Ничего страшного, – вежливо отозвался незнакомец.
Снова улыбнувшись, он поудобнее устроился с книгой, как кот у камина. Деннис испытал абсолютно иррациональное ощущение шока, увидев название книги, когда незнакомец на секунду закрыл ее. Оно было четко вытиснено большими черными буквами на серой ткани переплета; «Искусство написания пьес».
Глава 8
Только когда они остались вдвоем в свободном купе в поезде, выезжающем из последнего туннеля, сдерживаемый поток слов прорвался наружу.
– Берил, – осведомился Деннис тоном, к которому прибегал крайне редко, – Брюс окончательно выжил из ума?
Бросив на него быстрый взгляд, Берил опустилась на сиденье спиной к локомотиву.
– Почему ты так говоришь, Деннис?
– Потому что его «эксперимент» начинает меня пугать. – Деннис с удивлением заметил, что его руки и плечи дрожат. – Когда Брюс затевает мимолетный роман с целью доказать какую-либо теорию, он всегда просит девушку бежать с ним и выйти за него замуж? Или таковы ваши чертовы театральные обычаи?
Берил, выглядевшая слегка шокированной, теперь смотрела на него с изумлением.
– Деннис! – воскликнула она.
– Не обращай внимания на мой лексикон. Это так или нет?
Берил устремила взгляд на металлическую пепельницу, прикрепленную под окном. Снаружи проносились последние клубы пара на фоне пасмурного неба.
– Когда мужчина приходит в возбуждение из-за очередного романа, – отозвалась девушка, – он способен говорить что угодно. Ты должен знать это, Деннис, даже если не хочешь признаваться. Но…
– Но – что?
– Я никогда не слышала, чтобы Брюс говорил подобным образом. Его позиция такова: «Ты мне нравишься, а я нравлюсь тебе, поэтому давай наслаждаться друг другом, но не принимать это всерьез и не превращать в Любовь с большой буквы».
– Вот именно. Вполне удовлетворительная позиция.
– Нет, – возразила Берил, сосредоточенно разглядывая пепельницу, – так как она никогда не срабатывает. Один из участников всегда воспринимает положение дел всерьез. И начинаются жуткие сцены… Впрочем, какая разница? Я просто говорю тебе, что это не похоже на обычную технику Брюса.
Деннис провел по лбу тыльной стороной ладони.
– Тогда единственное объяснение, – сказал он, – что Брюс по-настоящему влюбился в… в мисс Херберт. Видит бог, я не могу его за это порицать.
– Да, я заметила, какое она произвела на тебя впечатление.
– Ничего подобного, – слишком громко возразил Деннис. – Хочу напомнить, что я не обменялся ни единым словом с молодой леди и видел ее не более десяти минут. В любом случае, – с горечью добавил он, – какие у меня шансы против Брюса Рэнсома?
Берил, съежившаяся в углу, промолчала.
– Дело в том, – настаивал Деннис, – что мы должны немедленно прекратить эту чепуху!
– Какую чепуху?
– Маскарад Брюса! Отец девушки вне себя от тревоги. Это чревато неприятностями. Брюсу следует перестать хвастаться преступлениями Бьюли на основании информации, почерпнутой им из чьей-то пьесы.
– Он не почерпнул информацию из пьесы, – тихо сказала Берил. – Ее там нет.
Последовала долгая пауза.
– Как это нет? – осведомился Деннис.
В тихом голосе Берил слышалось нечто, заставившее его выбросить из головы все возражения и даже образ Дафни Херберт. Берил выпрямилась на сиденье.
– Помнишь, Деннис, тот вечер в уборной? Брюс сказал что-то вроде: «Маленький штрих – женщина, заглядывающая в щель между оконными портьерами и видящая на кушетке задушенную жертву, покуда Бьюли зажигает сигарету под лампой ключ к тому, как играть роль». Ты помнишь это, Деннис?
– Конечно помню. Ну и что из того?
Берил облизнула губы.
– Если ты заметил, тогда это показалось мне странным, но я промолчала. – Она кивнула как сомнамбула. – Я заподозрила неладное, только когда те же слова так потрясли мистера Мастерса в развлекательном центре. Потому я и сказала, что это есть в пьесе. Но этого там не было.
Дурное предчувствие заставило Денниса приподняться, но Берил жестом велела ему сесть.
– Этого не было в пьесе, – продолжала она тем же завораживающим голосом. – Считалось, что об этом известно только свидетелю и полиции. Но и Брюсу тоже. – Берил сделала паузу. – Брюсу сорок один год. Возраст примерно совпадает. И почему он так ненавидит работу в кино? Брюс говорит, что это пагубно отражается на игре в театре, что перед камерой невозможно даже поднять бровь, выражая удивление, чтобы при этом все лицо не перекосилось вот так. – Она скорчила чудовищную гримасу. – Может быть, причина в том, что, хотя Брюса не узнать на сцене, его очень хорошо могли бы узнать на экране при съемке крупным планом. – Берил повысила голос. – Но по-настоящему я испугалась в пабе и боюсь, что не смогла это скрыть. Сэр Генри Мерривейл заметил, как забавно выглядят слова, если их читать задом наперед. Он даже нарисовал на столе инициалы, чтобы это проиллюстрировать. Разве ты не видишь, Деннис, что инициалы Брюса Рэнсома совпадают с инициалами Роджера Бьюли, написанными задом наперед?