В течение нескольких секунд слышался только стук колес поезда.
Потом раздался голос Денниса, показавшийся ему самому незнакомым и хриплым:
– Что ты имеешь в виду? Что…
– Пожалуйста, тише!
– Что Брюс – это Роджер Бьюли?
– Я хочу, чтобы ты назвал меня величайшей идиоткой в мире. – Берил судорожно глотнула и умоляюще посмотрела на него. – Хочу, чтобы меня успокоили. Чтобы ты доказал, что я сумасшедшая. Но я думала об этом днем и ночью, не зная ни минуты отдыха, пока не была вынуждена сказать это кому-нибудь или умереть.
– Но это нелепо!
– Знаю, дорогой. Нелепо и фантастично.
– Такого просто не может быть!
– Согласна. Но, – добавила Берил, потянувшись к сумочке, лежащей рядом с ней на сиденье, – остается маленькая проблема Милдред Лайонс.
– Милдред Лайонс? При чем тут она?
– Неужели ты не понимаешь, Деннис? Это Милдред Лайонс приходила к Брюсу в театр тем вечером. Таинственная особа, приславшая записку, прочитав которую Брюс тотчас же выпроводил нас из своей уборной. Конечно, тогда мне это не пришло в голову. Я просто ослепла от ревности. Полагаю, ты догадался об этом?
Деннис уставился в пол.
– Да, Берил, догадался.
Стараясь не поднимать голову, Берил рылась в сумочке в поисках пудреницы.
– Брюс, – продолжала она, – не может обходиться без женщин так же, как без переигрывания, если его не удерживать. Я подумала, что это новая связь. Но это была Милдред Лайонс.
– Погоди! Зачем Милдред Лайонс приходить к Брюсу?
– О, Деннис, разве ты забыл? Милдред Лайонс была опытной машинисткой с собственным офисом в Торки.
– Ну?
– Что может быть вероятнее того, учитывая войну и все прочее, что ее машбюро обанкротилось, и она перешла в более крупную фирму вроде «Этель Уитмен и компания»? Потом Брюс отдает им пьесу для копирования…
– И Милдред Лайонс читает ее? Ты это пытаешься мне сказать?
– Да! Сюжет пьесы – абсолютно безобидная выдумка. Но она, естественно, возбуждает любопытство Милдред Лайонс. Ничего не подозревающая женщина приходит к Брюсу спросить, знает ли он что-нибудь об авторе, и в уборной Брюса сталкивается лицом к лицу с убийцей – с самим Бьюли! С человеком, которого она может отправить на виселицу! Помнишь ее лицо, когда она выскользнула из театра в тот вечер?
Деннис помнил его.
Его мысленному взору представилась рыжеволосая женщина, выходящая из служебной двери и нервно озирающаяся со страхом и в то же время триумфом в глазах. Он снова слышал мяуканье кошки и дребезжание крышки мусорного бака.
Тем вечером Мастерс не смог догнать мисс Лайонс. Она исчезла в толпе на Черинг-Кросс-роуд. Деннису внезапно пришло в голову, что если бы Милдред Лайонс нашли мертвой…
– Они повесят Брюса! – продолжала Берил. – Неужели ты не понимаешь, что полиция его подозревает?
Г. М. предоставил ему полную свободу, чтобы накинуть петлю на шею!
– Перестань, Берил!
– Они повесят его! – твердила девушка. – Ради бога, не дай им сделать это! – И она начала всхлипывать.
Мысли Денниса бешено скакали. Подойдя к Берил, он стал яростно трясти ее, пока рыдания не прекратились. Плечи девушки обмякли под его пальцами, а шея поникла, как сломанная.
– Слушай меня, Берил!
– Д-да?
– Я хочу, чтобы ты посмотрела мне в глаза и сказала, что не веришь ни единому слову этой чепухи.
– Но я действительно не верю, Деннис!
– Тогда какого черта ты так себя ведешь?
– Потому что это может оказаться правдой. А если так…
Теперь воображению Денниса четко представился Брюс Рэнсом. Он видел его выпирающие скулы, кривую улыбку, сильные руки, загадочный взгляд в зеркале. По его спине забегали мурашки. Но ведь Брюс его друг – он не может питать насчет друга такие страшные подозрения…
– По-твоему, Берил, если бы Брюс был убийцей, он бы мог захотеть или даже осмелиться играть на сцене самого себя?
– Да, мог. Из тщеславия, стремления порисоваться, с которым не в силах справиться никакой убийца.
– Но Брюс не тщеславен!
– Ты имеешь в виду, что он этого не показывает. И, если помнишь, в конце пьесы выясняется, что главный герой вовсе не Бьюли. Вот он и считает это безопасным.