Глава десятая
— Президент выпустил указ об амнистии заключённых. Под амнистию попадают следующие категории: экономические, политические и получившие первый срок за не особо тяжкие преступления, — нараспев произносил ведущий телепрограммы.
Я оторвалась от процесса приготовления ужина чтобы взглянуть на экран. Раздался щелчок и голубой экран погас.
— Вот чёрт! — выругалась я, и выдернула шнур из розетки.
Через несколько секунд я вновь вставила вилку в розетку, но изображение не появилось. Дома случались такие ситуации. Пару раз дело было в шнуре, а в остальных случаях вина телевизионщиков. Поэтому я осмотрела шнур, но никаких признаков повреждения не обнаружила. Изоляция почти в идеальном состоянии, вилка тоже в полном порядке. Кроме огромного количества пыли, ничего….. Как вдруг мои глаза наткнулись на белый конверт. Разумеется женское любопытство взяло вверх. Открыв его я обнаружила аккуратно сложенный тетрадный лист. Развернула. И вот, что предстало перед моим взором:
«Здравствуй, дорогая и очередная заочница!
Мы не знакомы, и никогда не познакомимся. Тебе покажется странным и необычным прочитать эти строчки, но….. Постарайся понять…»
Дальше была изложена история ещё одного знакомства с зэком, следом ещё одна, а потом ещё одна. Все они начинались необычно красиво и романтично, а кончались как по шаблону: из девчонок выкачивали деньги (посылки, свиданки), обещали золотые горы (семья, верный и работящий муж) и любовь до гробовой доски. В результате девчонки получали: мужа алкоголика, тунеядца и дебошира, и страх за свою жизнь. В письме были указаны все уловки зэков, их расклады на выбор будущей жены, а так же какую выгоду можно извлечь с той или иной пассии. А главное, описывалось насколько грамотно происходит развод жертвы. Автор сравнивал зэка с питоном, а заочниц с кроликом. Ведь зэки, настолько психологически подготовлены к обману, что даже опытному психологу (если конечно он не специализировался в зоне) трудно распознать ложь. Их вынужденная маска с годами всё сильней разрастается, и пускает свои корни в сердце и душу. И буквально через два года человек теряет своё прежнее обличие, превращаясь в жёсткого и жестокого цинника, который борется только лишь за своё выживание в зоне.
На этом моменте, я почувствовала запах гари. Вспомнив, что на плитке оставила тушится мясо, я рванула в кухню. Вся кухня заполнилась дымом. Я сделала шаг вперёд и закашлялась. Когда я нашла в себе силы добраться до плитки, дым уже ворвался в комнату. Я не на шутку забеспокоилась. Первым делом я открыла форточку и заглянула в закопчённую кастрюлю, и была приятно удивлена: вода выкипела, а верхний слой мяса выглядел достаточно аппетитно. Видно не суждено Сергею остаться без ужина. Минут через пять всё было готово. А я вернулась в комнату и продолжила читать постулат.
Вторая часть письма включала список фамилий, который мне ни о чём не говорили, в частности меня заинтересовало их дальнейшая интерпретация. Я почти дошла до нужных строчек, когда в дверь постучали. Бегло взглянув на часы, я поняла, что это кто-то чужой. По спине пробежал холодок. Сердце взволнованно застучало. На цыпочках я прошла к двери и посмотрела в запотевший глазок. Пожилой мужчина стоявший за дверью, мне был незнаком. Визит незнакомца, насторожил и вызвал в душе неприятное волнение. Я замерла на месте, в ожидании, когда мужчине надоест эта бесполезная процедура и он уйдёт. Но дедуля, не унимался, продолжая барабанить в дверь. И вот его злость достигла апогея.
— Таня, я знаю вы дома, — раздался его прокуренный голос.
Играть в молчанку не было смысла. Я попыталась взять себя в руки и спросила:
— Кто вы? И что вам нужно?
За дверью послышался сухой кашель, затем всё тот же прокуренный голос вступил со мной в диалог:
— Ну, вот совсем другое дело, — пробормотал дедуля. — Я Танечка друг. А пришёл я к Сергею.
— Нет его, он на работе. — Может что передать? — спросила я.
— А ты догадливая, — это хорошо. — Передай Али приходил, разговор есть.
— Хорошо.
После того, как дедуля ушёл, я ещё долго не могла прийти в себя. Сердце неприятно заныло. Предчувствие беды заполонило душу. Какой-то двуссмысленный намёк крылся за этим неожиданным визитом. Я вдруг подумала, что с Сергеем случилась беда, и мне тоже грозит опасность.
Я курила и наболюдала, как за окном пошёл снег. Его пушистые хлопья медленно кружились в воздухе, они словно парашютисты лаврировали и тихо падали на хрупкие сугробы снега.
Вся моя жизнь, а в частности последний год — постоянная пахота в бешенном ритме. Я так стремлюсь всё успеть, столько трачу своей энергии на то, чтобы добиться лучших результатов, что иногда сожалею о том, что сама своими руками ускорила свою жизнь и превратила в вечную игру в гонки. Как будто еду в поезде, который постоянно набирает скорость. Мой поезд мчится настолько быстро, что у меня нет времени отдышаться и хоть на мгновение застыть на месте и вернуться в реальность. Кажется если остановлюсь, то куда-то опаздаю и что-то не успею. Я продолжаю мчаться дальше, только вот мой маршрут — это движение по кругу. Я понимаю, что это неправильно, но жить по-другому не умею. В этот момент мне стало невыносимо грустно и жалко себя. Перед глазами пролетела вся моя жизнь, которую можно назвать одним словом — борьба.
Голос Сергея привел меня в чувство.
— Таня! Открывай! — донеслось до меня откуда-то издалека.
Мысли в мгновенье рассыпались на мелкие осколки. По интонации голоса я сразу поняла, что Сергей стучится уже давно. Я со всех ног бросилась к двери. Открыв дверь, я увидела перепуганного Сергея.
— Привет! — виновато улыбнулась я.
— Как ты меня напугала! Больше, так не делай, — бросился ко мне Сергей и впился в мои губы.
Его поцелуй был неожиданным и дерзким, обычно так целуют когда прощаются. Я закрыла глаза и взъерошила его волосы.
— Я не смогу без тебя Таня. У нас всё получится. Только не бросай.
Я растаяла и прошептала: