Это сейчас я знаю, что первым идти на прививку, когда тебе восемь, страшно, а тогда я строил из себя джентльмена, уступая даме место в кабинете школьной медсестры. Каждый раз, вспоминая мои выходки, мы громко смеемся, но ни один из нас ни о чем не жалеет.
Кроме одного случая, когда я повелся, как последний дурак и поверил, что возможна дружба двух пацанов, влюбленных в одну и ту же девушку. Почти год назад, в день моего рождения, мы с моей любимой отправились в клуб. Было весело и моя девочка смеялась, сидя у меня на коленях. А в следующую минуту пришел наш бывший одноклассник. С его появлением почти неделя нашей жизни превратилась в кошмар.
Мы со Смирновым ушли в другую комнату, где ,обменявшись парой слов о мужской дружбе, он предложил помириться и выпить за настоящих мужиков.
-Андрюх, давай выпьем.- Киваю Смирнову и мы пьем по первой. -А еще у тебя день рождения. Что обычно желают в такой день?
-Здоровья, счастья и любви? - Спрашиваю у него, а он морщится от моих слов. Затем, словно опомнился, начинает улыбаться и снова разливает. - Я больше не буду пить.
-Нет, так дело не пойдет. Давай еще по одной за мировую.
Беру рюмку и мы, отсалютовав друг другу, выпиваем.
-Правда, думаешь, что я забуду какие планы ты строил на счет Кати?
Закусываю и не свожу глаз с бывшего соперника. Тот пожимает плечами и наливает еще.
-Правда, думаешь, что дело только в планах?
Не совсем понимаю, что он имеет в виду, а в голове появляется туман и непонятный гул.
-Не собираешься же ты мне признаваться, что был влюблен в нее?
Смирнов сует в мою руку, которую я уже не очень хорошо контролирую, еще одну рюмку с водкой. Не хочу больше пить. Все, что мне надо это избавиться от бесящего меня состояния полета в голове. Отталкиваю его руку и встаю. Все кружится, а я падаю обратно на диван. Дальше ничего не помню, пока не чувствую, как кто-то бьет меня по щекам и куда-то тащит. Незнакомый голос и много воды, которую вливают мне в рот. Тошнота и жуткая боль в голове, слабость и благословенный сон.
Казалось не прошло и минуты, как Смирнов выводит меня на улицу, где нас встречает бушующая праведным гневом Катя. Честно говоря, я почти не помню ту ночь, даже то, как проснулся от жуткого сушняка и поплелся на кухню попить водички, а потом нашел Катю, спящую в моей кровати. Я извинялся за испорченный вечер, но меня не простили. А утром, когда выходил из душа, в зеркале рассмотрел красную отметину у себя на шее. Проверив воротник рубашки, я лишь убедился в отсутствии мозгов в своей голове.
Смирнов же не просто позвал меня поговорить, у него и в мыслях не было помириться. Все, чего он хотел,- это поссорить нас с Катей. И у него это получилось, на целых три дня. Три дня, которые я метался из угла в угол ,думая, как объясниться с Прищепкиной, не имея ни свидетелей, ни доказательств. А еще, омрачало то, что она теперь не доверяет мне.
Я позвонил Смирнову и договорился встретиться с ним вечером. Попросил друга Серегу помочь с камерами наблюдения и выяснить хоть какие-то подробности. Мы тогда пол дня провозились с ребятами, прежде чем смогли что-то выяснить. И с этим я пошел в клуб. Смирнов должен был уже появиться, когда вошла девушка и предложила скоротать вечерок, только вот для скучающей девицы она слишком нервничала.
-Спасибо, но я занят.
Разговора у нас не получилось и ,набрав чей-то номер, она вылетела в коридор. Прождав Смирнова еще минуты две, я вышел следом. Как оказалось, вовремя. Этот гад, обнимал МОЮ Катю! Я кинулся на него и откинул в сторону. Как драться со спортсменом я уже знал, когда в прошлый раз проходил несколько дней, еле передвигаясь, только это был совершенно особый случай. Думать не мог, что он дотрагивается до моей девушки, готов был разодрать его на кусочки собственными руками.
В какой-то момент я оступился и получил удар ногой в живот. Помню, как перевалился через перила, а Катя смотрела на меня полными ужаса глазами. В следующий раз я смог ее увидеть лежа в машине скорой помощи. Заплаканное лицо, дрожащие губы, которые шептали какие-то слова, нежные тонкие пальчики держали мою руку, и они были такими холодными, словно это не мне нужна помощь и не я был без сознания.