— Песни он тебе пел это точно, торопился успеть заполучить тебя до моего возвращения из армии и всё ж на полмесяца опередил. А теперь поразмысли, как он у твоего батюшки снискал такое расположение всего за несколько месяцев, ведь полгода даже не прошло с того момента, как вы познакомились до того как поженились.
— Ну да, отец как-то медлил, не торопил меня, хотел, что бы я осенью к тебе в гости съездила. Он всегда говорил: «В Москве до врачей ближе».
— Гриша мне предложение сделал, дату свадьбы назначил. Твоих писем не было, вот он и не захотел свадьбу расстраивать твоим последним письмом.
— Ладно, что былое ворошить, как оно там было. Только помни всегда: купили они тебя, как товар на базаре, и ни когда об этом вслух не скажут, потому, что подлость совершили. Кто ж добровольно признается, что падла он? Ни кто и ни когда! Других обвинять только будут во всех грехах. Ворон — ворону глаз ни когда не выклюнет и подлец всегда покроет подлеца.
— Крепко ты по ним прошёлся, остынь, одни мы здесь с тобой.
После этих её слов я крепко прижал Наташку к себе, стиснув что было сил, чтобы уже больше не отпустить её ни куда и ни когда.
— Ты что?… Поосторожней, всё ж не вдвоём!
Улыбнувшись: — А ты говорила одни. (Смех, улыбки, поцелуи.)
— Ладно, заговорились мы с тобой, я всё же на учёбу сюда приехала, пойду обратно в класс лекцию конспектировать. Ещё полтора часа занятия будут длиться, ты по городу погуляй, а потом подходи. Только не опаздывай и ко входу близко не подходи, что б нас ни кто вдвоём не видел. Лучше вон там меня жди, у тех деревьев, здесь у них большой сквер, туда ни кто из наших не заходит, все сразу на трамвай и разъезжаются кто куда.
На том и разминулись часа на два, она пошла обратно в класс,
учиться, а я пошёл осматривать близлежащие местные достопримечательности. И как оно ни странно третье строение, после вокзала и павильона «Цветы Украины», которое я посетил по приезду в стольный град Киев, был Православный Храм. Тогда я ещё не был крещёным человеком, но вопросами религии и веры интересовался всегда.
Я бродил по просторному храму почти один, вечерняя служба ещё не началась. Вошёл в один из залов, подошёл к большой иконе, она как будто сама меня позвала. С неё на меня смотрела молодая девушка, они с Наташкой были наверно одного возраста. Я ощутил какое-то странное ещё не знакомое чувство. Вдруг стало спокойно, куда-то ушли все мои заботы, тревоги, переживания, это было какое- то странное состояние, будто я в ином мире, где нет ни забот, ни печали, ни ненависти, ни зависти, ни подлости, это было что-то совсем другое, отличное от нашего мира. Вот она Благодать Господня, снизошла на меня.
Я стоял как вкопанный, ни шевельнувшись, и все смотрел на неё. Надо же, все «сказки», которые я когда-то слышал, оказывается, существуют на самом деле. И только иногда Высшие Силы показывают нам что-то, ещё не ведомое нами на короткое мгновение. С портрета на меня глядели грустные глаза, добрые и одновременно грустные. Что это, ей жаль меня? Да уж верно, мне тоже жаль себя за свою глупость. Когда-то я думал: «Выходишь замуж, ну и чёрт с тобой, а он-то действительно был с ней рядом и вёл под венец. Но не в храм, туда чертям дороги нет, а в ЗАГС, проторенным путём.
А теперь хоть лбом об каменный пол стучись, всё равно ни чего в прошлом не переиграешь. Но настоящее ещё можно изменить, пока оно пластично, пока любовь ещё жива. Пока Наташка ещё не родила — надо хватать её в охапку и тащить к себе домой. Но только тихо, без скандала, без шума и главное без лишних слёз раскаяния перед дитём уже рождённым. Первый ребёнок — наследует род отца. Если, из поколения в поколение у них подлость передаётся, тоже будет и в его ребёнке. Вот пусть сами свою «кровиночку» и воспитывают, вырастит, ума обоим добавит, то поделом им будет. Деньги у них есть, ни в чём отказа ребёнку не будет, любая прихоть будет исполнена. Хотели продолжение рода — получите, тютюшкайтесь в удовольствие. Пей, Гриша, горькую, то, что ты мне с твоим отцом готовили, вам же возвращаю с превеликой радостью, от всего чистого сердца. Не пьёшь, говоришь? А куда ты денешься, когда вся станица на тебя будет пальцем показывать и смешки с «подковырками» отпускать. Делать будешь хорошую мину при плохой игре? А после работы тоску заливать, потом с утра начнёшь «поправляться». В город захочешь смотаться? Это вряд ли, там ты ни кто, там у начальников свои сыновья есть. А ты хочешь быть первым, вот и будь первым парнем на деревне, возьми всё своё, отдай мне всё моё и оставь нас с Наташкой в покое. Аминь!