По лицу соседки было ясно видно, что у нее появилась какая-то идея, однако я по опыту знал, что расспрашивать ее бесполезно. Алина обожала сюрпризы, а особенно, когда они полностью удовлетворяли потребности ее извращенной натуры. Правда, тогда я еще не догадывался, насколько далеко зайдут эти самые потребности.
****************
Короче говоря, в планировке дома я буквально потерялся. Запомнил только, где находятся моя спальня, и туалет. Поздним вечером Алекс, Лисара и Зарина уехали, и Энна, весь вечер старавшаяся держаться от нас с Алиной подальше, тут же отправилась спать, заявив, что ее дико раздражает, когда в доме воняет смертными. Вот же стерва, в моем доме, значит, жила, и не гавкала, а тут на тебе, характер показала.
- Ты, главное, ночью никуда не выходи, - загадочно сказала Алина. - Я тебя сама позову, когда понадобится. Сладких снов.
Но, по счастливой случайности, все произошло с точностью до наоборот. Я долго не мог заснуть, ворочался на огромной кровати, и все думал про Лисару, про Алекса, про свое бессмертие (о котором, кстати, опять ни слова не сказали), про то, как дальше жить с этим. Полет моих писательских фантазий уносил меня в неведомые дали, открывал широкие горизонты и раскрашивал их во всевозможные цвета. И вдруг, совершенно неожиданно я понял, что дико хочу жрать. Ужинали мы рано, а до этого в больнице я почти ничего не ел, так что неудивительно, что на ночь приспичило похомячить. В принципе, со мной и дома такое раньше часто случалось - оно и понятно, сам себе хозяин: пришел на кухню, хочешь, поросенка жарь, хочешь, вискаря жахни, хочешь, днем, хочешь, ночью. Вот привычка и сработала. Помучившись минут десять, я понял, что уже не засну, и в раздраженном состоянии отправился на поиски кухни.
Бродить ночью в полной тишине по огромному дому - такое себе, скажу вам, удовольствие. Указателей, где что находится, не предусмотрено, а дорогу спросить некого. Насилу мне удалось отыскать кухню, а в ней холодильник, битком набитый всякой всячиной. Совесть, сразу напомнившая, что я тут "типа нежеланный гость", быстро заглохла, и уже скоро я уминал за обе щеки буженину с французским багетом, заедая все это "Цезарем" и запивая вином отличного качества. Тот же самый бутерброд с "Оливье" и компотом, только премиум-класса. Грязную посуду я свалил в посудомойку, выдул кружку чая, и, сжевав на десерт пару яблок, побрел обратно: сытый, довольный, и частично морально удовлетворенный общим положением дел.
Однако не тут-то было.
То ли я пропустил поворот, то ли поднялся не на ту лестницу, но, короче, попал не обратно в свою спальню, а вообще в другое крыло дома. Здесь были бильярдная комната, курилка, гимнастический зал, и еще много всякого другого, но только не то, что мне надо. Почесав затылок, я решил вернуться обратно к кухне, и проделать маршрут до спальни заново. Но вместо кухни попал прямиком в ванную комнату. И вот, когда я подошел к двери, от которой отчетливо отдавало теплом, то услышал шум воды, а вслед за этим - чей-то низкий, приглушенный стон.
Первой мыслью, естественно, было: Алина, нимфоманка чертова, опять сама себя удовлетворяет. Но потом я приободрился от мысли, что она-то мне и поможет дорогу обратно найти. Конечно, неудобно человека от такого важного дела отвлекать, но ничего, не в первый раз, тем более, что я теперь сытый, и очень хочу спать. Недолго думая, я открыл незапертую дверь.... и так и застыл на месте от увиденного.
Это действительно была ванная комната - кафель на полу, зеркальный потолок, множество полок с шампунями и крючков с полотенцами. Посреди комнаты стоит огромная, четырехугольная ванная... да что там, ванная, настоящий бассейн, до половины забитый ароматной, пахнущей чем-то приятным водой, на поверхности которой плавает густая пена. В комнате было жарко, как в сауне, густой пар витал в воздухе. А в воде, прямо у бортика, переплелись в страстных объятиях два обнаженных, женских тела. Энна была снизу - она что-то приглушенно, протестующе мычала, но Алина не давала ей разорвать глубокий, затянувшийся поцелуй. У обоих синхронно двигались рты, мелькали ласкающие друг друга язычки; одна рука соседки тискала грудь бывшей богини смерти, а другая, погруженная в воду, наверняка ласкала ее внизу. Они так увлеклись друг другом, что даже не заметили моего присутствия, и лишь когда я смущенно кашлянул, обе девушки отпрянули в разные стороны, тяжело переводя дыхание.
- О, Макс, - Алина вытерла губы от блестящей слюны. - Ты чего это здесь?
- Извращенка! - прошипела Энна, к которой сразу вернулась ее гнилая, стервозная натура. - Ты что творишь, дура?