Вполуха слушая цветистые речи Алихана, я не могу оторвать взгляд от его профиля. Спасибо, спасибо тебе жизнь за твою щедрость! Не в силах сдержать чувств, я целую Али в уголок глаза, в морщинку, которая появляется при его улыбке. Он замирает и, умолкнув, поворачивается ко мне. Счастливо рассмеявшись, Малахитовые глаза возвращает мне поцелуй – в губы, и отдаёт телефон Асие.
Эфир завершён и мы все переводим дух.
-- Асия-ханым, мой дом – ваш дом! Я буду благодарен вам всю жизнь! – Али берёт руку моей подруги и галантно целует под пристальным вниманием Коржика.
Асия глубоко вздыхает и…
-- Да какого чёрта! Я же чуть не померла от страха! Верни мне гречку! Нет, оставь себе! Ты мне должна триста чёртовых макияжей и тот чёртов наряд от Москино с твоего дня рождения!
Она стремительно уносится с кухни, а я бегу за ней, чтобы выпрашивать прощение. Асия открывает первую попавшуюся дверь – это спальня Давута, -- влетает туда и падает плашмя на кровать. Когда я похожу ближе, подруга уже в глубоком сне. Коржик входит в комнату, прицокивая языком, качает головой, ложится рядом с женой и накрывает себя и её покрывалом.
Выйдя из спальни, я тихонько затворяю дверь, чтобы не щёлкнуть замком – и попадаю в руки Алихана.
-- Какая удивительная реакция на стресс, -- он нежно целует меня в шею.
-- А вот у меня – самая обычная. Давай поедим? — спрашиваю я. И мы в обнимку возвращаемся на кухню.
Глава пятьдесят седьмая
-- Снежка, а они тут всегда играют? Круглый год? Такие красивые!
Мы сидим на пирсе у Алиханова дома и наблюдаем за дельфинами. Расположились с комфортом: для нас сюда вынесли удобные деревянные шезлонги с пледами от ветра, мы попиваем горячий свежезаваренный чай из маленьких стаканчиков и передаём друг другу бинокль.
Пришлось дожидаться осенних каникул, чтобы привезти сюда мою не в меру ответственную маму.
-- Кажется, зимой они уйдут дальше в море.
Хотя Алихан и настаивал на пышной церемонии – именно такой, какую я себе навоображала и даже подробно рассказала, – а он потом по памяти записал! -- я решила, что лучше нам скромно расписаться в тесном семейном кругу.
Все детали будущей свадьбы, скомпилированные по мотивам любимых романов и фильмов были моими незрелыми мечтами; когда церемония бракосочетания – это конечная цель любви двоих людей. А ведь после свадьбы предстоит ещё больше замечательных, прекрасных, порой скучных, а иногда и совсем ужасных событий: грандиозных и крошечных. Мне хочется надеяться, что такое насыщенное происшествиями начало совместной жизни скоро немного выровняется и мы сможем наслаждаться тихим семейным счастьем.
Да и будет ещё где погулять: семьи Давута и Нермин запланировали грандиозный праздник на тысячу человек в их родном Ване. Подозреваю, что мы с Алиханом там не очень желанные персоны, но молодожёны выставили ультиматум – или старший брат с невесткой приглашены как почётные гости, или свадьбе не бывать.
А потом, сразу после торжественных мероприятий мы с Али улетаем в Америку.
Я совершенно забыла про свою запись на собеседование в посольстве в Астане, – и немудрено, учитывая наше с Алиханом состояние после моего возвращения к нему. Запланированная встреча должна была состояться как раз на исходе нашей с Али жизни в хижине на горе. Пришлось записываться снова – но уже в стамбульское консульство, с моим новеньким паспортом гражданки Турции по фамилии Кая.
Всё-таки мне хочется закончить запавшие в душу курсы по экстремальному гриму при киностудии в Остине, штат Техас. Алихан тоже записался на курсы – режиссёрские. Зачем время терять, правда?
После возвращения на домой он поедет со своей шпионской драмой в промо-тур по стране. Надеюсь, всё с моей беременностью будет хорошо, и я смогу сопровождать Алихана в его путешествии по Турции. Оценю, в конце концов, на месте знаменитые газиантепские десерты с молотыми фисташками, бодрумские морепродукты, и черноморскую тушёную фасоль, которая так хороша, что стоит дороже первоклассного стейка. Токсикоз отступил на исходе десятой недели, но я всё ещё избегаю мяса и курицы, зато бобовые, похоже, навсегда в моём рационе.
Мама с детским восторгом распробывает все новые турецкие блюда. В наш визит в ресторан известного Нусрета владелец сети сам сервировал нам стол, и она долго не могла прийти в себя от потрясения.
-- Снежик, а он с Али за руку поздоровался! Ты только подумай, они оба – мировые знаменитости, а мы с ними сидели за одним столом!
-- Ты не поверишь, а я ведь даже беременна от одного из них!
-- Да ну тебя! – смеётся мама, пихая меня в бок.
Я и сама не могу иногда принять, как же повернулась моя жизнь. Порой чудится, что я вот-вот очнусь ото сна, снова окажусь в дождливом ноябрьском ЕКБ, мне пора вставать и топать на работу в школу.
Но нет. Все --правда. Как и огромный квадратный изумруд в обрамлении бриллиантов на моём безымянном пальце. Зелёный – под цвет глаз Али. Он такой здоровенный, что я частенько зависаю, любуясь игрой света на его гранях. Вот уж не думала, что окажусь такой сорокой.
-- А отец не хочет с ним поговорить по-хорошему? – уточняет мама и я сразу понимаю, о ком речь. Нет, Юсуф Османоулу не прислал даже сообщения ко дню нашей свадьбы. Зато выбралась из своего Вана его вторая жена, Айше, и обе матери Алихана, наконец-то смогли познакомиться. Мачеха Малахитовых глаз совсем молодая женщина, истовая его фанатка и предводительница фанклуба среди тётушек.
-- Милый, приезжай когда-нибудь к нам домой, мы с тобой все-все хотим общаться. Ты наша гордость!
Алихан кривовато улыбается, искоса глядя на мать.
-- Времена меняются, видишь, даже тётушки смогли принять твой жизненный выбор, -- ободряюще кивает ему Мерьем.
С моей мамой свекровь тоже ожидаемо хорошо поладила. Они нашли общий язык – французский и подолгу болтали о жизни. У обеих по вине мужей оказалось тяжёлое прошлое и обе остались несломленными обстоятельствами.
-- И что дальше? – спрашивает меня мама, передавая обратно бинокль. Она подливает себе чаю из термоса и поглубже зарывается в плед.
Что дальше? Не могу сказать. Жизнь с Али может быть совершенно непредсказуемой.
-- Мой агент, узнав, что мы поживём какое-то время в Америке, связался с агентами в Голливуде и ему прислали несколько сценариев, – делится со мной Алихан, массируя перед сном мои ноги. – Я отказался.
-- Но почему? – удивляюсь я. – А ты их читал?
-- Я серьёзно хочу попробовать себя в режиссуре, -- Малахитовые глаза задумывается. – Вдруг получится? Ради этого я готов вернуться в университет.
Подтягиваю к себе мужа и целую его сначала в нос, а потом в нахмуренный лоб.
-- Узнаем, когда попробуешь, не так ли? Но я заранее вручаю тебе «Оскар»!
Алихан гладит моё лицо и заглядывает в глаза.
-- Ты вдохновляешь меня на борьбу, моя Снежинка. Ты сокровище моего сердца. Люблю тебя. Люблю, люблю…
Я тону в его ласках, растворяюсь в зелени глаз. Я пропала. И я нашлась.
Эпилог
Эпилог
К тридцати годам я не посмотрела целиком ни одного фильма ужасов. Слишком страшно было. Все эти кровь, кишки, зомби, бензопилы и человеческие многоножки нагоняли на меня страху ещё на афишах, мимо которых я старалась проскочить поскорее.
И кто бы мог сказать, что я не просто начну по миллиметрам разглядывать каждого монстра, я ещё и начну выискивать недостатки в их внешности?!
Попав в школу экстремального грима, я, как студентка покадрово разбирала работу прославленных мастеров, получивших в своё время престижные премии.