Фёдоров организовал слежку, и на следующий день похитители были взяты с поличным в ту минуту, когда они выгребали из пожарного ящика сто двадцать бутылок пива.
На бригаду обрушились репрессии. Два человека, в том числе — незабвенный Витёк, были уволены по статье, двоих депремировали на сто процентов по результатам работы за квартал. Один я остался чист, аки агнец. Но и я сделал из случившегося выводы, и, когда через пару недель обнаружил в охране ещё одну брешь, через которую можно было вынести вообще, что угодно, об этом я никому не сказал ни единого слова.
В заключение истории следует упомянуть, как администрация решила вопрос с неудобной пожарной ёмкостью. Позвали сварщика, и он попросту заварил железную дверцу, навсегда лишив грузчиков возможности воровать с её помощью. Интересно другое: что сказала пожарная инспекция, когда обнаружила это новшество?
ГОРЯЧИЙ ХЛЕБ
Типовой универсам имеет три эстакады: гастрономическую, бакалейную и хлебную. На первой постоянно дежурит эстакадница, вторую открывают только по приходу машины, и тогда там дежурит зав бакалейным отделом или её заместитель. А хлебная… о ней разговор особый.
Грузчики принимать хлеб не любят. Работать там приходится в одиночку, а если хлебная машина приходит в ту пору, когда у всех перекур, то это и вовсе обидно. Кроме того, разгружать надо быстро, знай, поворачивайся… Цепляешь длинным крючком лоток, выволакиваешь его наружу, вываливаешь буханки или караваи на транспортёр. Пустые лотки ставишь сбоку, а потом загружаешь обратно в машину. Вот и все дела. Беда в том, гибкость у большинства моих коллег давно потеряна, и бесконечные наклоны утомляют.
А я, впервые попав на хлеб, был очарован этим делом до конца жизни. И сейчас порой чудится, будто, стоя на морозе, я распахиваю двери машины, а в лицо веет теплом и несказанным ароматом свежего хлеба.
Разгрузка хлеба была целиком и полностью на мне. В магазин ежедневной приходило две машины с хлебом (в одной буханки, в другой караваи) и одна с булкой. Людям южных широт, где не знают разницы между булкой и хлебом, не понять, насколько горячий хлеб, тот, что пекут изо ржи, пахнет вкуснее белой булки. Приходил также фургон с мелкой сдобой и «рафик» с тортами и пирожными. В двух последних случаях работать приходилось под присмотром бакалейного начальства. Сдоба и пирожные — вещи дорогие, к тому же «рафик» и маленький фургончик не запечатывали эстакаду. А хлеб и булку я разгружал в великолепном одиночестве. Всё тепло, весь, запах, вся прелесть горячего хлеба были для меня одного.
На каждой машине непременно находились бракованные караваи или батоны. Свежеиспеченный хлеб, равно как и свежеиспеченная булка чрезвычайно нежны и, когда грузится верхний ряд лотков, непременно что-то будет испорчено. Эти испорченные буханки, караваи и батоны отправлялись обратно на завод. Но прежде можно было отломить горбушку и… ах, такого хлеба я прежде не едал и впредь уже не попробую.
Изредка в узкой щели, ведущей на улицу, показывался мутный глаз, и сиплый голос, напрочь лишённый гендерных признаков, просил:
— Мужик, хлебца дай.
Отказать человеку в куске хлеба — грех. Неважно, что хлеб казённый, человек давно потерял человеческий облик, а я убеждённый атеист. От того же бракованного каравая отламывался второй ломоть и совался в щель. Горячего хлебушка хочется всем.
Лишь однажды радость хлеба была испорчена. Неожиданно по магазину забегало начальство, зашептались фасофщицы и прочий мелкий люд, явилась милиция и врач из сантитарной инспекции, а мне было приказано задержать разгрузку очередной машины.
Некая бабулька, купившая с утра полбуханки ржаного, принесла покупку обратно. В хлебе оказался запечён человеческий палец. Синюшный, с почернелым ногтем, он и сейчас стоит у меня перед глазами. Милиция забрала вещдок и отправилась с ним на хлебозавод, а по универсаму поползли слухи о кровавом убийстве с расчленёнкой, случившемся на заводе.
Никакого убийства, разумеется, не было, а было вульгарное нарушение техники безопасности, в результате которого одному из рабочих оторвало палец. По правилам в этом случае полагалось остановить процесс, выкинуть из дежи испорченное тесто и дезинфицировать ёмкость, но кто-то на хлебозаводе решил, что сойдёт и так. Из-за какого-то пальца десять тонн теста выбрасывать? Быдло сожрёт. И быдло сожрало, хотя в одном отдельно взятом универсаме случился скандал.
А я с тех пор отламывал горбушки только у круглого хлеба. Буханки почему-то мне разонравились.