Между тем политическая жизнь не останавливалась. Уже 2 декабря 1851 года принц Наполеон совершил свой coup d’état[225] и провозгласил себя пожизненным президентом. По странной случайности, как и накануне февральской революции, мои родители провели в Елисейском дворце вечер 1 декабря. Президент оставлял по временам своих гостей и уходил в свой кабинет, где, как оказалось, он давал распоряжения на следующий день. Потом возвращался в залы и разыгрывал роль любезного хозяина. Самообладание его было удивительное. Никто не имел ни малейшего подозрения о готовящемся событии. На другой день было масса арестов, и войска энергично и жестоко подавляли несуществующий бунт, признак которого был нужен президенту как предлог, чтобы сбросить все ограничения и утвердить свою власть. От пожизненного президентства до империи — шаг был невелик, и мало-помалу правительство подготовляло общество к этой мысли. Наш посланник Николай Дмитриевич Киселев был вызван в Петербург для личного доклада и совместных соображений, и мой отец остался в Париже как поверенный в делах. Осенью 1852 года президент предпринял путешествие по югу Франции. Почва была подготовлена, и его всюду встречали с энтузиазмом и криком «Vive l’Empereur!»[226] Въезд его в Париж был настоящим триумфом. Он принимал все овации с видимым удовольствием и довершил общий восторг провозглашением, что «l’Empire c’est la рaix»[227]. Никогда слово, которое, по выражению Талейрана, дано человеку для того, чтобы скрывать свою мысль, не оправдало более этого назначения и не выражало менее правды. Вместо обещанного мира, со времени наступления империи, беспрерывные войны привели Францию к большому триумфу сначала и к Седанской катастрофе впоследствии[228]. По принятии императорской короны вопрос поднялся, под каким именем будет царствовать новый обладатель Франции. Louis Napoléon I[229] указывало бы на основание новой династии, что разрушило бы престиж наполеоновской идеи. С другой стороны, имя Наполеона III противоречило решению Венского конгресса, упразднившего навсегда династию Наполеонов, так как выбранная новым Императором цифра III подразумевала существование непосредственно после Наполеона I права на царство герцога Рейхштадтского, называемого Наполеоном II. Поэтому было немало толков и споров в дипломатическом мире и вокруг нас. Мой отец в своих депешах горячо ратовал за признание совершившегося факта и за дарование согласия на избранное новым Императором имя. Предстал вслед затем очень важный вопрос о титуловании его другими монархами. Перепишу по этому поводу несколько строк из моего дневника, написанного в 1854 году по возвращении нашем в Россию, по поводу разговоров о наступившей Крымской войне. «27 Septembre 1854. Hier soir on a causé au salon de la guerre. On aurait pu l’éviter avec la France, c’eût été un ennemi de moins. Papa raconte qu’ à un bal à St. Cloud, Napoléon III ayant pris Kisseléff à part dans l’embrasure d’une fenêtre lui dit: „Ecoutez, si votre maître répond aux avances que je lui fais, s’il me donne le titre de frère, je suis prêt à être pour lui un ami fidèle. Alors je m’arrangerai avec l’Angleterre pour laquelle j’ai de l’éloignement, mais s’il m’humilie, s’il me traite comme il a traité mon prédécesseur, je me jette dans les bras de l’Angleterre et je ne réponds plus des conséquences“. Kisseléff, pendant son séjour à Pétersbourg, voulant plaire au comte Nesselrodé, qui haïssait les Bonaparte et avait combattu les bonnes dispositions de l’еmpereur Nicolas, et il avait conseillé de n’user que de politesse en lui donnant le titre d’ami. Le lendemain de sa conversation de St.-Cloud, il reçoit la dépêche qui donnait ce titre à l’еmpereur des Français. Il s’y attendait, puisque c’etait lui qui l’avait conseillé. Il en fut au désespoir, mais cela ne servit à rien et il dut communiquer à Napoléon l’ordre de son souverain dont toute la Russie déplore les funestes conséquences»[230].
228
Франция участвовала в Крымской войне с Россией в 1853–1856 гг., в 1859 г. в результате войны с Австрией она получила Ниццу и Савойю, предприняла удачные экспедиции в Китай (1857–1860), Японию (1858), Аннам (Вьетнам) (1858–1862) и Сирию (1860–1861). Но во время развязанной Наполеоном III Франко-прусской войны 1870–1871 гг. французская армия была разгромлена 2 сентября в битве при Седане, а Наполеон III сдался в плен. В сентябре император был низложен и провозглашена Третья республика.
230
«27 сентября 1854. Вчера вечером в гостиной говорили о войне. Можно было бы избежать войны с Францией, и у нас стало бы одним врагом меньше. Папа рассказывает, как на балу в Сен-Клу Наполеон III, отведя Киселева в сторону к проему окна, сказал ему: „Послушайте, если ваш Государь ответит на предложения, которые я ему делаю, если он мне дарует звание брата, то я готов стать его верным другом. Тогда я улажу дело с Англией, к которой чувствую неприязнь, но если он меня оскорбит, если он будет со мной обращаться так, как обращался с моим предшественником, то я брошусь в объятия Англии и за последствия больше не отвечаю“. Киселев во время своего пребывания в Петербурге, желая понравиться графу Нессельроде, который ненавидел Бонапартов и боролся с добрыми намерениями Императора Николая, советовал в качестве дани вежливости даровать ему звание только друга. На следующий день после своего разговора в Сен-Клу он получил депешу, которая давала звание друга французскому Императору. Киселев ожидал этого, поскольку сам это посоветовал. Он был в отчаянии от этого, но все было бесполезно, и он обязан был передать Наполеону III приказ своего Государя, гибельные последствия которого оплакивает вся Россия» (