90‑е годы поражали обилием всякого разводного жулья. В оживленных местах города всегда находился хоть один пройдоха. Самое обычное — каталы, это бесконечный поток лохов. Зеваку заманивали очень легко, проиграв несколько раз подставному жулику.
Актерское мастерство было на высоком уровне, ну и конечно ловкость рук и отсутствие совести. В другом варианте развода мне удалось поучаствовать в Сызрани, отъехав от Тольятти 100 км. Один из магазинчиков торговал автомагнитолами в котором меня приятно удивили цены. Быстро выбрал понравившуюся магнитолу и направился к кассе. Какому‑то духарному дедку тоже понравился мой выбор и пожелал взять такую же, но продавец заявила, что это последняя и посоветовала выбрать что‑то другое, но дед не унимался. Тогда девушка предложила поучаствовать в своеобразном состязании, платить за товар не нужно, но нужно перебить ставку претендента. То, что это лохотрон мне было понятно сразу, но зачем они теряют покупателей, было непонятно. Денег было жаль, но мне захотелось посмотреть, что будет дальше. Дедок притащил свою бабку, которая явно против участия старого дурака в подобных игрищах, но узелок с деньгами развязала. Глядя на эту кучу грязных мятых денег мгновенно пропало желание продолжать это дурацкое занятие. Со словами: "Дед, твоя магнитола" вышел из магазина и сел в машину. Через 100 метров на посту остановили для проверки документов. Инспектор с загадочной улыбкой вернул документы и пожелал счастливого пути.
Удивительное рядом
С молодых лет я ощущал нездоровый интерес к моей персоне. Еще в семилетнем возрасте, гуляя во дворе и обогащая свой лексикон массой новых слов, я с удивлением обнаруживал, как притихают алкаши в наколках и объясняющиеся исключительно матом. Все эти пьянчуги, играющие в карты или домино, поочередно поглядывали на меня, как будто во мне было что‑то особенное. Любой другой пацан, проходящий мимо них, не вызывал у них никакого интереса. Учителя в школе тоже давали понять, что я должен отличаться от всего хорошего поведения и отличными оценками. Почему одним можно с тройки на двойку, а мой редкий трояк воспринимался ими как личная обида. В классе ко мне относились как к белой вороне, в природе они редкость, но у нас к счастью есть. Распускать кулаки в отношении меня тоже было непозволительной роскошью, довольно быстро следовала отдача. Уже в школе я свободно передвигался в своем районе, не опасаясь никакой шпаны.
Проходили годы, школа сменилась техникумом, далее армия и институт. Постепенно жизнь в этой стране начала меня очень удивлять, это мягко сказано. Много беспредела пережила эта страна, ранее я немного касался этой темы. Сейчас хочется затронуть годы Путинского правления. В конце 90‑х на авторынке начал все чаще появляться диковинный контингент людей. Пригонял тогда недешевые иномарки и подходил покупатель весьма порой непростой. Но иногда приходилось общаться с особым типом людей. Уже по одному взгляду таких субъектов было видно, что это не покупатель. Выдавали их сразу гадливые вопросы и пустые глаза, далеко не глупые, но пустые. Это были образованные ребята, но по манере общения с человеком, нетрудно было догадаться кто он такой. Как‑то уже тогда становилось тревожно на душе, причем говорю не про беспокойство за себя. После беспредельных 90‑х, когда человеческая жизнь мало что стоила, приближалось что‑то пока неизведанное, но внушающее беспокойство. Ельцин доверия внушал все меньше и когда он захотел сделать президентом Путина, даже удивления у меня не было. Путин появился из небытия, многие о его существовании даже не догадывались, но этот холодный взгляд и манера говорить ничего хорошего тогда не предвещали.
Конечно, мы ничего тогда о нем не знали, но довольно быстро узнали о его прошлом, но радости нам это не доставило. Вспомнился разговор с бандюганами в Тересполе, которые трясли людей на границе и угоняли машины у тех, кто умудрялся расслабиться на границе, оставить ключи и документы в машине. Бритый бригадир мне тогда четко объяснил, что человек он подневольный, если взбрыкнет, сам не жилец и крышуется преступный мир на самом верху.
Потекли нулевые вялые и пустые, ни каких изменений в промышленности. К каждого был какой‑то заработок, кто‑то еле сводил концы с концами, но все ждали какого‑то чуда. За несколько лет так и ни одного серьезного предприятия, кроме сборки чужих автомобилей. Знакомые предприниматели загрустили, работы все меньше, начались тендеры, взятки, откаты. Расцветающей коррупции никто не мешал, это для многих была кормушка и все блага.