Учение мое в классе подпоручиков шло несколько лучше, чем в прошедшем году. Неимение общества[47], в котором мне хотелось бы так часто бывать, как у Дельвигов, и пользование свободою уже в продолжении года были причиной тому, что я чаще сидел дома в те часы, которые не должен был проводить в институте, и мог повторять лекции, особенно с того времени как переехал жить с Лепехиным, где и помещение мое было лучше, и не мешали товарищи своими разговорами и карточной игрою. Все означенные науки, за исключением строительного искусства, преподавались в очень сжатом виде. При изучении курса построения и практической механики надо было запомнить много чертежей и иметь способность к высшим математическим исчислениям, на которых было основано их преподавание. <Не имея никаких способностей к чертежам, я эти предметы изучал недостаточно; о легкости для меня математических выкладок я говорил уже выше. Итак>, графическую часть этих предметов я почти не знал, а математическую знал хорошо. Это и выказалось вполне на выпускном экзамене. Тогда для этого экзамена не назначалось, как теперь, экзаменных комиссий, состоявших из большого числа членов, занятых и другими обязанностями, отставших от науки и вообще равнодушных к успехам слушающих курс в институте. Тогда назначались для выпускного экзамена две комиссии, состоявшие из профессоров под председательством одного из ученых генералов путей сообщения. Председателями комиссий назначались обыкновенно генерал-майоры Потье и Дестрем, которые постоянно присутствовали при экзамене и могли сравнительно оценить познания каждого. Одна половина подпоручиков должна была экзаменоваться у Потье, другая у Дестрема. Экзамен у Потье считался гораздо легче; он не так следил за ответами экзаменующихся, как Дестрем, и главное, менее обращал внимания на то, до какой степени понимает экзаменующийся то, что он излагает. Поэтому некоторые из тех, кому приходилось экзаменоваться у Дестрема, сказывались больными, а когда он оканчивал экзаменовать значившихся в его спис ке, то спрашивал тех, которым было назначено экзаменоваться у Потье и которые не были еще проэкзаменованы. Окончив экзамен половинному числу подпоручиков, Дестрем более не приходил на экзамен, и выздоровевшие после этого времени больные, или сказывавшиеся больными, экзаменовались у Потье. Я первоначально попал в список экзаменующихся у Потье, но так как мои познания превосходили познания многих других, то я согласился попасть в число экзаменующихся у Дестрема. Присутствовавший на моем экзамене профессор Волков, зная, до какой степени я мало изучал разные чертежи, потребовал, чтобы я начертил разные устройства шлюзных ворот. Я начертил общее их расположение и вывел формулу сопротивления разных частей ворот, для чего требовались очень длинные и сложные математические выкладки. Дестрем похвалил меня и сказал, что за этот ответ я заслуживал бы полных баллов, но что я отвечал не на вопрос Волкова, и требовал на него ответа. Я откровенно сознался, что ничего не знаю по этому предмету, прибавив, что когда придется проектировать шлюзные ворота, то у меня будут книги с чертежами для моего руководства. Но это не помогло: Дестрем поставил мне 0 за вопрос, на который я не отвечал, и 10 {то есть полные баллы} за мои математические выкладки, а так как я при этих баллах мог остаться на другой год в подпоручичьем классе, то приписал против моей фамилии: doit être avancé (должен быть произведен). При этом он сказал, что мы должны все знать, что нам преподают, что, конечно, инженеру лучше знать, чем не знать разные устройства шлюзных ворот, но что это не крайне необходимо. Он всегда любил хвастаться своею необычайной силою и, при этом случае, сказал, что, конечно, также полезно инженеру быть физически сильным, но что это не необходимо; при этом он поднял большое тяжелое кресло, взяв его за ножку одной рукою, и приглашал Волкова, худощавого, слабосильного, сделать то же, что произвело общий смех. Означенное кресло становилось всегда при выпускных экзаменах для чрезвычайно тучного герцога Виртембергского, который, впрочем, никогда на них не бывал, довольствуясь присутствовать при публичных экзаменах. Поставленный мне 0 по одному из вопросов на выпускном экзамене не лишил меня производства в поручики, но имел влияние на то, что я в списке произведенных стал не так высоко, как мог надеяться.