Сверх вышепоименованных мною лиц, с которыми я познакомился у Левашовых, я часто у них видал умную и образованную Анисью Федоровну Вельяминову-Зернову{541}, вышедшую в 1837 г. на 50-м году от роду за Кологривова{542} и приезжавшую каждую зиму из Петербурга гостить несколько месяцев у Левашовых, Екатерину Петровну Дубянскую{543}, также женщину большого ума и весьма образованную. Она была лучшим другом Е. Г. Левашовой, что и доказывала своими ежегодными приездами, которые, при неимении железной дороги, были далеко не так удобны, как теперь. Эта Дубянская была вдова одного из братьев Дубянских{544}, от которых получил большое наследство генерал-адъютант Николай Васильевич Зиновьев{545}.
Описав лица, с которыми я познакомился у Левашовых, перехожу к описанию моих семейных дел[55]. С. А. Викулин, живший лето и зиму или в своих поместьях, или в Воронеже, на зиму 1832/33 г. переехал в Москву и продолжал свататься за сестру мою. Когда мать моя передала мне об этом сватовстве, я принял его за шутку. Сестра имела очень хороших женихов, которым отказывала; вообще она мало и, по моему мнению, слишком мало обращала внимания на мужчин, тем менее мог я полагать, чтоб она согласилась выйти замуж за старика. Мать мне сказала, что я ошибаюсь, что сестра не соглашается на этот брак только ввиду нежелания нашей матери. Весной 1833 г., по отъезде С. А. Викулина в свое имение, мать мне серьезно сказала, что сватовство продолжается, что она окончательно отказала, но что сестра, несмотря на ее убеждения, заявляет согласие выйти замуж за С. А. Викулина, и мать моя к этому прибавила: «следовательно, если С. А. еще раз посватается, а дочери моей уж 22-й год и она может располагать собой, то мне остается сказать тебе, чтобы ты, как старший в семье, взял образ и благословил сестру». Я отвечал матери, что я ее в этом случае не послушаюсь. Сестра так рассердилась на меня за мой ответ, что целый день избегала меня, а вечером не простилась со мной. Эта ссора так расстроила мою мать, что она целую ночь не спала и на другой день нас помирила. Мое нежелание видеть сестру замужем за С. А. Викулиным происходило от того, что я не ожидал для нее счастливой жизни с мужем, <который был> старше ее 36 годами, имевшим шесть взрослых детей, которые были все старше сестры. Мне казалось, что, видя бедное положение матери, сестра жертвовала собою для успокоения ее старости и для поддержания своих братьев, а я вовсе не хотел такой жертвы.
По возвращении гвардейского корпуса из польского похода, когда генералы и офицеры этого корпуса были в 1832 г. на выходе у заутрени Светлого Христова Воскресения, Великий Князь Михаил Павлович, обойдя их ряды, перечислял офицеров, которых потеряли в последнюю войну и, подходя к Павловскому полку, вспомнил о геройской кончине моего старшего брата и спросил, не знает ли кто из офицеров кого-либо из родных покойного. Командир полка генерал Арбузов сказал, что в полку служит двоюродный брат Дельвига, капитан Гурбандт, и что младший родной брат покойного служит в инженерах путей сообщения. Меня не было на выходе, и потому Великий Князь расспросил у Гурбандта о нашей семье и, узнав от него, что мать покойного Дельвига живет в Москве и, имея двух сыновей и дочь, находится в бедности, поручил Арбузову написать к моей матери о его крайнем сожалении, что она потеряла такого достойного сына и что она в своих нуждах может прямо[56] обращаться к нему. Мать моя, по очень понятному чувству, конечно, не хотела воспользоваться предложением Великого Князя. В 1833 г. брат мой Николай был послан, вместе с другими назначенными к выпуску кадетами Московского корпуса, в Петербург, в Дворянский полк. Имея в виду, что из кадетских корпусов выпускали в гвардию только первых двух фельдфебелей, а брат Николай, по разжаловании из фельдфебелей, стоял пятым по списку выпускных кадет и должен был быть произведен в прапорщики в артиллерию, сестра и я с трудом уговорили мать мою воспользоваться дозволением Великого Князя писать к нему и просить о производстве брата в прапорщики лейб-гвардии Павловского полка. Письмо было написано превосходно, с большим чувством и тактом, как всегда умела писать мать моя. Через несколько времени она получила письмо от Я. И. Ростовцева{546}, в котором он, по приказанию Великого Князя, весьма коротко уведомлял ее, что, так как из кадетских корпусов в гвардию производятся только два старших по списку, а брат мой состоит пятым, то он будет произведен в артиллерию. Понятно, что если бы брат мой имел право на производство в гвардию, то не о чем было бы и просить. Этот ответ сильно огорчил мою мать, считавшую каждое слово Государя или его брата священным; она упрекала сестру и меня за то, что мы своими настояниями принудили ее написать письмо к Великому Князю, имевшее столь неудачный исход. {После этого она перестала излагать свои понятия о святости Царя и его семейства, но никогда не выказывала против них какого-либо негодования. Спустя восемь лет ей пришлось, как увидят ниже, претерпеть большие мучения вследствие повелений Государя, добытых шефом жандармов графом Бенкендорфом по наущению начальника штаба корпуса жандармов генерала Дубельта.}
541
Вельяминова-Зернова (в браке Кологривова) Анисья Федоровна (1788–1876) – старшая дочь в семье Федора Михайловича и Екатерины Николаевны Вельяминовых-Зерновых. Подмосковное имение Жодочи родителей А. Ф. Вельяминовой-Зерновой посещали Николай Карамзин, Петр Вяземский, Василий Жуковский, Иван Крылов, Иван Дмитриев и др. Орловская помещица. Вышла замуж в 45-летнем возрасте за капитана гвардии Степана Ивановича Кологривова. Написала «Записки из семейных воспоминаний».
542
Кологривов Степан Иванович (1792–1847) – капитан гвардии. Жена: (1) Варвара Алексеевна Муханова и (2) Анисья Федоровна Вельяминова-Зернова.
543
Дубянская (урожд. Шубина) Екатерина Петровна (1781–1859) – лучшая подруга тещи автора, владелица Кёрстовской вотчины, проживала в доме генерал-адъютанта Николая Васильевича Зиновьева (воспитатель наследника вел. кн. Николая Александровича) в Петербурге на Фонтанке близ Аничкова моста; муж: коллежский советник Дмитрий Михайлович Дубянский (1768–1825).
544
А именно Дубянского Дмитрия Михайловича (1769–1825). Речь идет о его братьях Федоре, Александре и Петре Дубянских.
545
Зиновьев Николай Васильевич (1801–1882) – генерал-лейтенант (1855), генерал-адъютант, член Александровского комитета о раненых, почетный опекун учреждений имератрицы Марии Федоровны, генерал от инфантерии. Мать – фрейлина двора Екатерины II Варвара Михайловна Зиновьева (Дубянская) (1763–1803) была внучкой протопресвитера Дубенского, духовника императрицы Елизаветы Петровны, от которого и идет то значительное состояние, о котором упоминает автор. Отец: Василий Николаевич Зиновьев (1755–1827), действ. тайный советник, сенатор, дипломат.
546
Ростовцев Яков Иванович, граф (1803–1860) – генерал от инфантерии (1859), член Гос. Совета (1856), начальник штаба по военно-учеб. заведениям (с 1835), главный начальник военно-учеб. заведений (с 1849), член Секретного, затем Главного комитета по крестьянскому делу (с 1857), председатель редакционных комиссий (1859). В юности был близок к декабристам. Автор далее описывает любопытную сцену, как он спас Я. И. Ростовцева во время метели.