По возвращении в Колодезское я ездил к моей воспитательнице, С. М. Баратынской, жившей в имении своего мужа в Кирсановском уезде Тамбовской губернии. Ехал я на сдаточных и, останавливаясь в крестьянских избах на время, в которое меняли лошадей, видел грустный быт наших крестьян в одной из хлебороднейших губерний; в этом году крестьяне еще более обнищали по случаю сильного неурожая и чрезвычайно возвысившейся цены на хлеб. В деревне Баратынских жили, кроме С. М. Баратынской и ее мужа, мать последнего, больная старушка, которую я, во все мое у них пребывание, не видал, и братья его: поэт Е. А. Баратынский с женой, урожденной Энгельгардт, и детьми, и Лев Абрамович Баратынский{553}, который был женат на своей крепостной, не показывавшейся в семействе Баратынских. Он был большой пьяница; все четверо братьев Баратынских{554} любили выпить более должного. Четвертый их брат Ираклий Абрамович{555} жил в Петербурге; он, по званию адъютанта генерал-фельдмаршала графа Дибича, был прислан в Петербург с известием о сражении при Остроленке{556} и, по смерти Дибича, был назначен флигель-адъютантом. Я в 1831 г. часто видал его у Дельвигов.
С. М. Баратынская была чрезвычайно рада меня видеть, она, и совершенно по праву, смотрела на меня как на своего воспитанника. Ее ко мне отношения не вполне понимались ее вторым мужем, который, впрочем, выказал также удовольствие моему приезду.
Жизнь в деревне у Баратынских была устроена на английский манер, вероятно, в подражание их соседу Кривцову{557}, большому англоману, человеку очень умному, но взбалмошному до неистовства, так что в бытность его губернатором советники губернского правления решились составить журнал, которым его самовольно отставили от должности. Вслед за тем он действительно был уволен от службы и жил в своем Кирсановском имении, устроенном по английскому образцу.
Утро в деревне Баратынских посвящалось занятиям каждого в своем помещении; все собирались к часу пополудни вместе завтракать; после завтрака некоторые оставались в общей зале, другие расходились до обеда, который подавали в семь часов вечера. Послеобеденное время до полуночи все проводили вместе в разговорах и за карточной игрой. После полуночи С. А. Баратынский приглашал в свой кабинет меня в халате, и мы втроем, он также в халате и жена его в дезабилье, проводили часа полтора в полутемноте при пылающем камине. В это время мы оставались как бы в тесном семейном кругу, вспоминали прошедшее и пили хорошие вина. С. А. Баратынский хотел этими приглашениями показать мне, что он вполне понимает мою, так сказать, сыновнюю любовь к его жене, побудившую меня приехать к ним за несколько сот верст; но мне казалось, что он вместе с тем ревниво наблюдает за моим обращением с его женой.
Во время послеобеденных разговоров Баратынские, а также и часто бывавший у них Кривцов, удивлялись моим разнообразным познаниям не только в положительных науках, но и в стратегии, о которой я, впрочем, сам имел самое поверхностное понятие, и радовались, что образование нашего юношества приняло такое практическое направление и что оно уже выработало такую, по их мнению, замечательную личность, как моя и, конечно, многие другие.
В обратный путь я выехал за несколько дней до праздника Рождества Христова, в одно время с Кривцовым, с которым мы должны были расстаться в Тамбове, так как он ехал в Москву, а я в Задонск. Снег в это время был очень глубокий, а экипаж Кривцова был на колесах; я советовал поставить его на полозья, но он уверял, что доедет до Москвы на колесах, и бился со мной об заклад на 25 руб. асс., {что он это выполнит}. Он столько натерпелся в проезд от деревни Баратынских до Тамбова, что последние, провожая нас, уговорили его поставить карету на полозья, говоря, что самое меньшее, что он может потерять при падении, это свою чрезвычайно искусно сделанную в Англии деревянную ногу, стоившую, кажется, 5000 руб. асс. (1428 руб. сер.), которая ему хорошо заменяла ногу, потерянную им в Бородинском, помнится, сражении. Конечно, Кривцов заплатил мне заклад.
553
Баратынский Лев Абрамович (1806–1858) – гвардии поручик, адъютант князя Николая Григорьевича Репнина-Волконского (1778–1845), подписывал свои сочинения «Боратынский».
554
Евгений (1800–1844), Ираклий (1802–1859), Лев (1806–1858) и Сергей (1807–1866) Абрамовичи. Родители: генерал-лейтенант, сенатор Абрам Андреевич Баратынский (1767–1811) и фрейлина Александра Федоровна (урожд. Черепанова) (1776–1852).
555
Баратынский Ираклий Абрамович (1802–1859) – генерал-лейтенант (1853), служил в кавалерии адъютантом у П. Х. Витгенштейна и И. И. Дибича, флигель-адъютантом у Николая I, казанский воен. губернатор (1846), сенатор (1857).
556
Битва при Остроленке произошла 16 февр. 1807; в ней участвовал русский корпус под командованием генерала Ивана Николаевича Эссена (1759–1813) и франц. корпус Савари. Сражение завершилось поражением русских.
557
Кривцов Николай Иванович (Губернатор Палкин) (1791–1843) – статский советник, чиновник Коллегии иностранных дел, губернатор Тульской (1823–1824), Воронежской (1824–1826), Нижегородской губ. (1826–1827), участник Отечественной войны 1812 г. и Заграничного похода 1813–1815 гг. История с переводом его из Тулы связана с тем, что губернатор «приказал ямщику бить за это смотрителя станции палками, что и было исполнено» (за то, что тот запряг лошадей № 2 во время визита Александра I в Тулу). За подобную жестокость (исколотил советника губерн. правления Кандаурова) был переведен в Н. Новгород, но вскоре лишился и этой должности и вышел в отставку.