Казаки вообще жили довольно зажиточно; кубанские, между которыми было много переселенцев из Великой России, казались молодцами в их красивой одежде по образцу одежды горцев. Позы, которые они принимали, собираясь в кружки в своих станицах, были живописны. Напротив того, черноморские казаки, большей частью потомки знаменитых запорожцев или переселенцев из Малой России, казались вялыми и неуклюжими, но они были усерднее к службе, вернее при исполнении возложенных на них обязанностей, и многие из них оказывали необыкновенные подвиги храбрости.
Дорога от Прочного Окопа проложена недалеко от левого берега р. Кубани, за которою виднеется хребет невысоких Кавказских гор; снежная вершина самой высокой горы, Эльбруса, видна еще из Ставрополя.
Вареникова пристань, при которой предположено было устроить переправу через р. Кубань, находилась в области черноморских казаков, а потому я находил нужным о данном мне поручении переговорить с атаманом этих казаков, генерал-лейтенантом [Николаем Степановичем] Завадовским, для чего и остановился в Екатеринодаре. Завадовский принял меня очень любезно и просил переехать в его дом, в котором уступил мне свой кабинет, и впредь, при проезде моем через Екатеринодар, всегда останавливаться у него. Из моего с ним разговора ясно было, что и он крепко не желает осуществления проекта устройства сообщения между Варениковой пристанью и укреплениями на Восточном берегу Черного моря. Он <мне> говорил, что вся тяжесть работ по устройству сообщения ляжет на черноморских казаков, которых он называл «обидной, угнетенной нацией», и что эти казаки и без того чрезвычайно обременены служебными откомандировками. Впоследствии я узнал, что он опасался того, что, по устройстве этого сообщения, пространство между Таманью на Азовском море и Варениковой пристанью, на котором поселены черно морские казаки, может отойти в ведение начальника Черноморской береговой линии, <через что и он будет подчиняться этому начальнику>, а если бы этого и не случилось, то во всяком случае в укреплении, предположенном на левом берегу р. Кубани у Варениковой пристани, будут стоять войска береговой линии, ему не подчиненные, и он не желал близкого соседства таких войск.
Варениковское укрепление в составе Черноморской кордонной линии (построено в 1840 г. напротив пристани на левом берегу Кубани)
Рис. из Воен. энцикл. / Под ред. К. И. Величко, В. Ф. Новицкого, А. В. фон Шварца и др. Т. 5. Пб.: Т-во И. Д. Сытина, 1911. С. 239
Схема укреплений 1847 г. Часть карты Черноморской кордонной линии 1847 г.
Лит. А. Я. Парамонова
Завадовский незадолго перед этим женился на вдове, сестре генерал-майора Пулло{723}, о злоупотреблениях которого в Чечне я много слышал в Ставрополе, где утверждали, что эти злоупотребления были причиной возмущения тамошних горцев. В Ставрополе мне был вручен пакет, содержание которого мне было неизвестно; оказалось, что в нем заключался вызов Пулло в Петербург. Конечно, это сильно озадачило Пулло и его родных; он более на Кавказ не возвращался, вскоре был уволен от службы и жил в Москве.
На другой день моего приезда в Екатеринодар я услыхал в смежной с моей комнате разговор Завадовского на совершенно непонятном мне языке; оказалось, что он говорил на малорусском наречии с приходившими к нему черноморскими казаками, тогда как со мной и в своем семействе он говорил чисто по-русски с небольшим малороссийским акцентом. {Таким образом, он, зная один русский язык, говорил им по обстоятельствам более или менее чисто: с русскими дамами говорил он без всякого акцента, с русскими офицерами с небольшим малороссийским акцентом, с начальствующими лицами акцент был заметнее, а с своими подчиненными черноморскими казаками совершенно непонятным мне малороссийским наречием.}
Верстах в 60 от Екатеринодара начинаются так называемые «плавни», которые тянутся на протяжении до 60 верст. Это низменное место, {бывши покрытое, вероятно, не в очень отдаленное от нас время водою}, на котором растет высокий и толстый камыш. Дорога проложена между этим камышом, {и, так как перед моим проездом была оттепель, она} была вся покрыта водою. В некоторых местах были такие углубления, что в них исчезала казачья лошадь, а потому при проезде через плавни казачий конвой был полезен проезжающему не только для безопасности в случае нападения черкесов, прятавшихся за камышами и поджидавших добычи, но еще более для того, чтобы не завязнуть в глубоких, наполненных водой ямах, которых ямщик не мог видеть, а они указывались едущими впереди казаками, <которые> отыскивали их своими пиками.
723
Пулло Александр Павлович (1789– после 1869) – генерал-майор (1839), командир Куринского егерского полка Отдельного Кавказского корпуса (1834), участник карательных походов против горцев; обвинялся в некоторых несправедливых и жестоких поступках с мирными жителями-чеченцами. В результате жесткой политики А. П. Пулло в1840 начались волнения горцев и был утрачен контроль над территорией Чечни, следствием чего был вызов Пулло в Петербург и его последующее увольнение в бессрочный отпуск. Имел брата Николая и сестру Анну (в браке Завадовская).