В контексте анализа перевязи необходимо разъяснить одно недоразумение, возникшее при публикации мемуаров барона Анатолия Александровича Дельвига. На странице 36 этого добротно подготовленного и безусловно ценного в источниковедческом отношении издания воспроизведена фотография серебряного блюда, которое преподнесли 18 марта 1865 г. «в знак признательности» барону Александру Антоновичу Дельвигу крестьяне Чернского уезда Тульской губернии, где он служил мировым посредником в сложные годы проведения Крестьянской реформы[114]. Традиция подобных подношений была широко распространена в России XIX – начала XX в. В подписи к иллюстрации утверждается, что на предмете изображен стилизованный герб рода Дельвиг, дополненный колосьями. На самом деле на блюде совершенно точно воспроизведен герб города Черни, утвержденный 8 марта 1778 г.[115] и никакого отношения к гербу баронов фон Дельвиг не имеющий. В нем использована не перевязь, а волнистый пояс, то есть совсем другая геральдическая фигура. Ввести в заблуждение могли второстепенные элементы герба. Герб города Черни (а также соответствующего уезда) состоял только из щита, а рисунок на блюде содержит также шлем, княжескую (!) корону и намет, то есть элементы, характерные для дворянской геральдики. По всей видимости, в данном случае дополнение ими территориального герба выражало особое уважение крестьян к барону А. А. фон Дельвигу, а их использование должно было подчеркнуть его аристократическое происхождение и наличие титула.
К сожалению, нам не известна официальная трактовка элементов герба баронов фон Дельвиг. Можно предположить, что лев, который являлся символом власти, связан с государственным гербом Шведского Королевства, баронами которого Дельвиг являлись юридически. Он выполнял ту же функцию, что в гербах дворян Российской империи двуглавый орел, – указывал на территориальную локализацию титула, на границы его правового использования. Лев был самой распространенной фигурой в европейской геральдике. Согласно авторитетным исследованиям М. Пастуро, он присутствует почти в 15 % дворянских гербов[116].
Предметы вооружения также часто встречаются в геральдике, ведь она зародилась и развивалась в тесной связи с рыцарской культурой, для которой характерен культ оружия, имевшего не только сугубо практическое, но и сакральное, культурное, ментальное значение. В гербе баронов фон Дельвиг меч, как часто бывало, мог отражать рыцарскую доблесть представителей рода, воинские подвиги, искусство безупречного владения оружием. В данном контексте логично будет учесть то обстоятельство, что баронское достоинство было пожаловано офицеру, и меч, возможно, символизировал род его деятельности и какие-то его личные заслуги.
Аналогичное значение могли иметь знамена, помещенные в нашлемнике. В русской ветви рода эти фигуры были переосмыслены. Если в начальной версии и в Гербовнике А. Т. Князева знамена одноцветны, то на упоминавшейся печати рубежа XIX–XX вв. на них виден косой Андреевский крест, то есть условные знамена стали флагами Российского флота. Хотя представители рода не служили во флоте, но многие из них находились на военной службе и достигли генеральских чинов. Данное обстоятельство и могла стать основанием для данной историографической метаморфозы.
Трехзубчатый пояс в четвертом поле мог указывать на владение замком.
Существуя и визуально изменяясь в геральдическом пространстве Российской империи, герб баронов фон Дельвиг тем не менее сохранял явную особенность, однозначно указывавшую на его происхождение из Скандинавии. В русской традиции было принято, чтобы одному титулу соответствовал только один шлем с ранговой короной, а в Скандинавии одна и та же корона могла венчать все шлемы. Именно так было в гербе баронов фон Дельвиг, где на обоих шлемах имелись баронские короны. В современной отечественной историографии высказывалась точка зрения, что при этом они имели форму, отличную от той, которая использовалась у российских баронов; и это якобы указывало на иностранное происхождение владельцев[117]. Однако такое суждение умозрительно и не подтверждается источниками. На печатях из Гербовника А. Т. Князева баронские короны отсутствуют, а на матрице печати рубежа XIX–XX вв. шведская корона заменена баронской короной европейского типа, принятой в России, то есть как раз наоборот – произошла визуальная адаптация скандинавского герба к русской традиции.
115
2)
117
2)