— Влад, это я! — раздался опять голос Ириуса. — Просто мне надоело быть паукообразным, решил стать колобкообразным. Так скорость передвижения быстрее, потому что я стал более обтекаемым и могу свободно передвигаться по волновым воздушным потокам. Да и поизносилось прежнее тело, стало терять сноровку. Впрочем, можно было его восстановить, но не хотелось мыслительную энергию на это тратить, и решил я создать новое тело. Как я таким тебе нравлюсь?
— Да ничего, вроде. Я и к тому телу привык. Но это, конечно, повеселее. А когда ты меня научишь меняться?
— Ты ещё тяжеловат, Влад. Что ты можешь построить такими тяжёлыми энергиями? Проходи ускоренный курс освобождения от недостатков, и ты себе такое интересное тело построить сможешь, какое только фантазия подскажет.
«Вообще-то меня и это устраивает. По-моему, всё в нём разумно устроено», — подумал я.
— Ты, наверное, прав. В ваших условиях это самое разумное построение. Только есть один недостаток: оно тяжеловато. Вы сейчас со скоростью мысли не можете перемещаться по всему Космосу, как мы. Вы забыли, как уменьшать или увеличивать частоту своих вибраций по собственному желанию и становиться невидимыми. А ведь раньше у вас на планете жили люди, которые умели это делать.
— Когда это было? Я что-то не помню!
— Конечно, где тебе помнить, когда это было много тысяч лет назад. Две великие цивилизации, Лемурия и Атлантида, жившие каждая на своём материке, при помощи сверхмощного оружия, которого вы не знаете сейчас, пытались доказать друг другу, кто более значимый. За нарушение Великого Божественного закона Любви оба материка были погружены под воду.
— Выходит, они были более развиты, чем мы, но гордыня, как и у нас, была?
— Выходит, так.
— А что это за Великий закон Любви?
— Творец создал Вселенную при помощи высоких вибраций Любви, и всё должно соответствовать этим вибрациям. А что не соответствует им, то рано или поздно разрушается.
— Да, придется плохие качества убирать у себя. Не хочется быть разрушенным! — сказал я.
— Но сразу ничего и не происходит. Каждому даётся время, чтобы осознать, сделать выбор и измениться.
— Ну, это уже лучше. А в какое поместье мы сегодня отправимся?
— Покатимся мы на волновой подушке в имение Депрессии и Уныния. Цепляйся за меня. Может быть, для тебя это сейчас и не актуально, но посмотри вокруг себя на взрослых, возможно, им присущи эти качества.
Сзади у Ириуса выдвинулись две лапки. Они крепко и мягко обхватили меня. «И захочешь — не упадешь! — промелькнуло у меня в голове. — Ну и Ириус! Вот голова! Чего только не придумает!»
Ириус, прочитав мои мысли, весело подмигнул своим задним глазом, и мы стремительно понеслись прямо по воздуху! Вокруг всё замелькало, в ушах засвистело, и вскоре мы увидели поместье Депрессии и Уныния.
Оно находилось в большой низине, покрытой серо-зелёным туманом. Когда дул ветер, то можно было разглядеть, что там происходит. Некоторые существа лежали неподвижно в больших грязно-зелёных болотцах. Иногда они переворачивались и опять застывали в одной позе.
— Что это с ними? — удивился я.
— Они находятся в депрессии и унынии, им не хочется радоваться. Они настолько погрузились в свои проблемы, что не желают от них оторваться, полностью сосредоточившись только на них.
— И что, в болоте они их решают?
— У кого хватит сообразительности, те могут их решить. А выход из проблемы состоит в том, что надо отказаться от зацикливания на себе и перевести свое внимание на других. Если они попробуют с Любовью помочь другим существам, то освободятся от депрессии и уныния и вылетят отсюда.
— Так просто, а попробуй, сообрази! Давай, Ириус, в какое-нибудь хорошее поместье поедем, а то здесь настроение портится.
И Ириус покатил меня к поместью Милосердия и Сострадания. Здесь преобладали цвета салатовые, бирюзовые и морской волны. У озера стояли симпатичные домики. Одни существа катали других в открытых колясках.
— Что здесь происходит? — заинтересовался я.
— Здесь проходят реабилитацию и восстановление те жители Итары, которые не смогли пройти поместья отрицательного опыта. За ними ухаживают те, кто смог пройти это более успешно. Они проходят опыт милосердия и сострадания. Более продвинутые служат менее продвинутым. Видишь, с какой заботой они ухаживают за теми, у кого осталось очень мало энергии. И делятся своей энергией с ними. Они уйдут отсюда только тогда, когда помогут восстановить силы своим товарищам, которым предстоит пройти вторично опыт не пройденных поместий. У вас на Земле не все могут проявлять милосердие и сострадание к другим. Тем более делиться с другими тем, что и самому дорого. Хотя сейчас у вас всё больше и больше появляется людей, готовых помогать другим.
— А мне, Ириус, жалко стареньких и больных. А ещё животных. У нас во дворе живёт собака на трёх лапах, мы с ребятами её подкармливаем. Ещё мне бывает жалко деревья, когда их живыми рубят, или когда поджигают траву, и горят стволы. Так и хочется спросить тех, кто это делает: «А если бы вам ноги подпалили, вам было бы больно? Вот так и деревьям. Если деревья не бегают, как мы, то это не означает, что они думать, чувствовать, страдать и мыслить не могут».
— Я с тобой согласен полностью, и разделяю твои чувства! Влад, ты затронул тему жалости. А хочешь посмотреть, как это наглядно выглядит?
— Хочу!
И мы устремились к поместью Жалости. Из светлых, солнечных тонов мы переместились в грязно-жёлтые цвета этого поместья.
Ну и цвет! Тоже вроде жёлтый, но какой неприятный!
— Понаблюдай немного за жителями, Влад, — услышал я голос Ириуса.
Я стал всматриваться. Различил две группировки существ. Чем, интересно, они здесь занимаются? Как будто жало друг в друга вонзают.
— Ириус, что, они тут жалят друг друга?
— Очень похоже. Одни жители жалуются, а другие их жалеют.
— И поэтому надо жало друг в друга вонзать? Для чего они так поступают?
— Тот, кто жалуется, вытягивает энергию из тех, кто их жалеет. Видишь, какие они нежизнеспособные становятся?
— С этими понятно. А те, кто жалеет, почему тоже жалят тех, кого жалеют?
— Те, кто жалеют других, становятся как бы выше тех, кого они жалеют, а это ведь один из вариантов гордыни — возвеличивание себя. И им впоследствии придётся за это расплачиваться.
— Так что теперь, жалеть нельзя?
— А не лучше ли, Влад, сочувствие проявлять? Почувствовать вместе, как другому плохо и помочь ему по возможности? Кто это понимает, тот и улетает отсюда.
— Понятно теперь, Ириус. Жалеть и жаловаться — это жалить, а сочувствовать — это совместно чувствовать. Правильно? Теперь жалеть и жаловаться я больше никогда не буду!
— Ты всё верно понял, Влад, молодец!
— Прости, Ириус, меня зовут. До свидания!
Седьмая встреча с Ириусом
Планета Лутар. Поместья Счастья, Славы и Стыда
Хорошо, что сегодня воскресенье и не надо идти в школу! Я на даче, и целый день что хочу, то и делаю.
Хочу — мечтаю о сестрёнке. Я бы заботился о ней, играл бы с малышкой, ходил гулять. Но маме с папой всё некогда, занятые они у меня, на сотворение сестрёнки у них нет времени.
Хочу — мечтаю о девчонках. Ох, как мне нравилась Ксюша в первом классе! Она и сейчас мне нравится. И не только мне. Генка, этот болван-двоечник, мой конкурент, часы дорогие ей подарил. И она их взяла. Но я ей тоже подарил брошку в виде котика. И Ксюше он тоже понравился, она сразу его на кофточку пристегнула.
А вообще-то мне и другие девчонки нравились. Например, Юля из музыкальной школы. Мы с ней вместе в автобусе ездили: я — на тренировку, она — на музыку. В прошлом году мне на море Катя понравилась, на два года старше меня. И здесь, на даче, мне тоже одна с косичками нравится. В каждой из них есть то, чего нет в другой, поэтому мне многие и нравятся.