— Но если ты ослушаешься, — твердо сказал Моисей, — то уже к рассвету язвы покроют весь народ Египта. И стариков, и женщин, и детей!
Братья покинули фараона, ничего не добившись.
Мернепта понимал, что, отпусти он израильтян в пустыню, те никогда не вернутся. Это подтверждалось донесениями соглядатаев: евреи готовятся к чему-то, они охвачены тревогой и радостью, перестают слушаться надзирателей, все толкуют о том, что вскоре они обретут свободу.
Густой слой пыли навис над Египтом. Стоящие на расстоянии двух шагов не видели друг друга. Люди передвигались на ощупь, проклиная фараона, не желавшего отпускать евреев. Но чаще — евреев, которые навлекли на страну неслыханные напасти.
Сразу вслед за этим египтян поразила страшная болезнь. Они покрывались язвами, такими, как прежде домашний скот. Крик страдания раздавался над всей землей, и только Гесем, где жили израильтяне, находился под покровительством Господа и был укрыт от недугов.
Мернепта вызвал к себе тайноведцев и велел им очистить страну от болезней. Тайноведцы обещали фараону победить болезнь и рьяно принялись за дело.
Они приказали уничтожать крокодилов, ибо копьезубые хищники, дескать, являются одной из причин появления кровоточащих ран. Египтяне охотились на крокодилов, обвешивали себя ожерельями из их зубов, но это не облегчало страданий.
Тогда тайноведцы дали совет сушить и добавлять в пищу порошок из змеиной кожи. Многие египтяне погибли, пытаясь поймать змей. Но даже приготовив заветное снадобье, подданные Мернепты страдали и гибли в судорогах.
В конце концов начали болеть сами жрецы, их дети и жены.
Смерть носилась над домами египтян, собирая свою страшную жатву.
«Горе нам, — причитали египетские женщины в скорбных плачах. — Наверное, Бог Израиля наказывает нас за то, что мы приносили человеческие жертвы Тифону».
Надо сказать, что в те времена в различных египетских городах, посвященных божеству Тифону, ежегодно приносились в жертву рыжеволосые люди, в число которых часто попадали и израильтяне. Их сжигали живыми на жертвенниках, а пепел рассеивали по ветру. Язычники верили, что этим они очищают воздух от вредных стихий.
Теперь же Господь покарал и унизил нечестивцев: отныне жрецы стали нечистыми и не могли отправлять свои гнусные обряды.
Казнь седьмая — град
Как ни тяжелы были все эти бедствия, но и они не могли заставить фараона уступить воле Бога.
И тогда Всевышний сказал Моисею:
— Встань завтра рано и иди к фараону. Скажи ему, что Я повелел ему отпустить народ Мой, чтобы он совершил Мне служение. Я послал на Египет язвы, но не стал умерщвлять все живое в Египте, ибо фараон должен знать, что нет подобного Мне на земле, и возвестить всему миру имя Мое! Скажи фараону, что на его владения и его подданных будет послан град, какого еще не было в земле египетской.
Встретившись со старейшинами, Моисей поведал им о своей недавней встрече с Предвечным и попросил их сообщить евреям о предстоящем бедствии, дабы те сумели к нему подготовиться и уберечь свое имущество.
— Все евреи, — сказал Моисей, — не должны некоторое время пасти свой скот на пастбищах вдали от домов, ибо град может погубить стада.
Однако не все евреи послушались старейшин.
— Весной град бывает очень редко, — говорили неразумные, которые не убоялись упреждения Господа, — а уж сильного града в это время года отродясь не бывало.
Тот же, кто поверил старейшинам и обратил свое сердце к словам Господа, срочно загонял свой скот в дома и не разрешал родственникам покидать жилища.
Моисей простер жезл свой к небу, как повелел ему Господь. И в тот же миг раздался гром, засверкали молнии и с небес сорвался град.
Самая маленькая градина была величиной с куриное яйцо и могла свалить с ног самого крепкого коня и самого большого быка.
К этому времени на полях колосился ячмень, цвел лен, а пшеница, рожь и полба только зеленели. Надо ли говорить, что град погубил урожай, а буря унесла в своей утробе египетский скот. Сохранить его сумели только те, кто укрыл овец, коз и лошадей в своих домах.
— Не было такого града со времени населения нашей земли, — говорили старики-египтяне детям и внукам. — Никогда град не ломал деревья, не побивал скот, не губил посевы и людей. Лен и ячмень побиты, ибо ячмень уже выколосился, а лен осеменился. Чем мы будем кормиться? Во что одеваться? Верно говорят мудрые: не следовало нам гневить Бога Израиля.
Только одна местность в Египте не пострадала от града и бури — земля Гесем.
И когда казалось, что град, буря и гроза никогда не кончатся, фараон вызвал к себе Моисея с Аароном.
В душе египетского правителя не осталось сомнений в том, что бедствия, поразившие Египет, — не что иное, как кара Бога Израиля, а братья — Его пророки в земле египетской.
Моисей с Аароном в который уже раз пришли во дворец фараона. Тот мерил шагами тронный зал, а в глазах Мернепты стояли боль и отчаяние.
— Мы не хотим бедствий для Египта, — молвил Аарон. — Нам не доставляют радости страдания египтян. Но и мы бессильны перед гневом Господа.
— Отпусти наш народ, — строго сказал Моисей. — Чем раньше ты отпустишь евреев, тем раньше кончатся бедствия над Египтом.
Фараон остановился перед братьями и в упор посмотрел на Моисея.
— Хорошо, — сказал правитель Египта. — Если я отпущу израильтян в пустыню, ты обещаешь мне, что наши страдания кончатся?
— Творец Вселенной казнит Египет за то, что ты не исполняешь Его волю.
— Хорошо, хорошо. Если ваш Бог прекратит град, я отпущу.
— Будь по-твоему, — проговорил Моисей. — Покинув город, я обращусь к Всевышнему — и громы перестанут, и града более не будет. Ты поймешь, что все в руках Господа Бога Израиля и на все воля Его.
— Я отпущу евреев, — повторил фараон.
— Лен и ячмень уже побиты, но пшеница и полба не побиты, ибо они поздние. — Моисей резко повернулся и ушел из дворца.
Оставив столицу далеко позади, Моисей начал молиться. Он простер руки к Господу, и прекратились гром и град; и дождь перестал падать на землю.
Но сердце фараона ожесточилось; увидев, что буря утихла, он вызвал к себе тайноведцев и сказал им:
— Я обманул Бога Израиля!
Казнь восьмая — саранча
Восьмая казнь наступила незамедлительно. Как только выяснилось, что фараон в очередной раз отказал Моисею, Египет постигло нашествие саранчи.
Это стало страшным бедствием для Египта, ибо уже до того поля были опустошены невиданным градом.
Только-только заколосились посевы пшеницы и полбы, как, повинуясь воле ветра, туча саранчи опустилась на поля и пастбища.
— Фараон должен уступить евреям, — возопили простые египтяне. — Если он будет упорствовать, мы все погибнем, ибо Бог Израиля сильней всех наших богов. Скоро нам нечего будет есть и мы умрем!
После нашествия саранчи ничего не оставалось на полях египтян. И ничто не могло остановить кошмар, обрушившийся на страну. Землепашцы пытались выжигать саранчу огнем, но он затухал от массы мертвых тел, а живые продолжали свой полет.
Истребив посевы, саранча, гонимая голодом, начала есть все, что было сделано из дерева. Через открытые двери и окна она набивалась тысячами в жилища египтян и поедала все деревянное. Жилища обрушивались, погребая под собой стариков и детей.
Другие погибали от того, что саранча набивалась, как пшеница в корзины, в их глотки и носы.
Саранча и раньше совершала налеты на Египет, но такого ужаса не было ни до, ни после.
Надо ли говорить, что саранчи не было только в земле Гесем.
Когда фараону донесли о нашествии саранчи, в его памяти вновь зазвучали грозные слова Моисея и Аарона:
— Господь Бог евреев спрашивает тебя: долго ли ты будешь препятствовать Ему и Его народу? Он приказал тебе отпустить Его народ в пустыню. Если ты не отпустишь израильтян в пустыню, Он напустит на Египет саранчу.