между коленами
Израиля
Эта блестящая победа отдала в наши руки всю Землю обетованную вплоть до Ваал-Гада в долине Ливанской. Не осталось уже никого, кто был бы в состоянии оказать Израилю серьезное противодействие, хотя в тылу мы имели непокоренный Иерусалим и несколько еще не взятых укреплений в горах и на побережье. Взять их представлялось делом тем более нелегким, что жители этих городов, охваченные смертельным страхом перед Израилем, спешно делали все возможное, дабы превратить крепости в неприступные.
Покорение Ханаана длилось уже семь лет, в ходе его были завоеваны земли семи народов, в битвах с нами погиб тридцать один царь и великое множество князей и начальников рангом пониже. Но наши воины были утомлены. Все сильнее проявлялось в народе желание не только одерживать победы, но и пользоваться их плодами. Дошло до того, что отряды заиорданских колен, давно не видевшие своих жен и детей, стали просить Иисуса отпустить их в свои владения.
Иисус раздумывал, советовался с Елеазаром, со мной и другими священниками. С чисто военной точки зрения следовало продолжить завоевания, направить войска для уничтожения и вытеснения уцелевших небольших ханаанейских отрядов, осады оставшихся непокоренными городов. Они по-прежнему представляли собой угрозу, и не столько опять-таки в чисто военном отношении, сколько в качестве носителей языческого соблазна, духа нечестивости.
Однако полководец, будучи истинно мудрым вождем, должен был учитывать и настроения народа, вполне естественное стремление наконец-то заняться хозяйством, обжить дома, ухаживать за рощами и виноградниками.
После долгих размышлений Иисус решил все-таки пойти навстречу желаниям своих бойцов. И успокоилась земля от войны!
Настало время на деле осуществить то, о чем позаботился Моисей перед своей смертью — разделить Землю обетованную между коленами Израиля. Напомню, что потомкам Рувима и Гада, а также половине племени Манассии достались в удел земли за Иорданом, а левитам не полагалось особой территории. Так что раздел коснулся девяти колен и половины колена Манассии.
Первый жребий достался колену Иуды: обширный округ с Хевроном в средине. Рядом, южнее, получили удел потомки Симеона. Самая северная часть земли стала уделом сынов Неффалимовых, колену Асира был назначен участок вдоль моря — длинная полоса от границ Сидона до горы Кармиль. Колено Завулона заняло поперечную полосу земли между озером Геннисаретским и Великим Западным морем. К югу, одно за другим, расположились колена Иссахара, вторая половина Манассии и Ефрема.
В наделе Манассии оказалось немало уцелевших ханаанеев, полное истребление или изгнание их потребовало бы слишком много времени. Старейшины колена смирились с неизбежным злом, ограничившись тем, что со всех чужаков стали взимать дань. Племени Ефрема, надо признать, повезло больше других; оно заняло самое выгодное положение в самой средине Земли обетованной, имея выход и к Иордану, и к Великому морю, а главное, в его уделе находятся самые важные и славные города Силом, Рама, Вефиль.
В южной половине страны западная часть, втиснутая между морем и горами, выпала немногочисленному колену Дана, Вениаминово племя расположилось по равнине Иерихонской и долине Иордана до Соленого моря, в этом уделе оказалась непокоренная крепость Иерусалим.
Таким образом Ханаан был разделен на десять округов. Заиорданские наделы, как вы знаете, славятся отменными пастбищами, северные и средние богаты пахотными землями, а южные изобильны виноградниками и масличными рощами.
По указанию Господа особый надел был предоставлен нашему вождю Иисусу — небольшой город Фамиаф-Саран, лежавший на горе Ефремовой.
Наше колено, потомки Левия, осталось без земельного надела, однако нам выделили среди различных колен сорок восемь городов и селений с окружающими их угодьями на две тысячи локтей. С тех пор и по сей день левиты получают доходы на свое содержание от разведения скота и десятин, взимаемых с остальных колен Израиля. Из своих доходов левиты, в свою очередь, отдают десятую часть своих доходов нам, священникам. Моей семье, потомкам Аарона, предоставлено 13 городов в коленах Иуды, Симеона и Вениамина.
Общим связующим началом для разных племен избранного народа служит Скиния с Ковчегом завета. Иисус распорядился перенести ее в Силом, что в колене Ефрема, ибо этот город, как я сказал выше, находится в средней и самой защищенной части Земли обетованной, и местность вокруг него отличается красотой. Силом стал первой нашей столицей, равно дорогой для израильтян из любого колена и равно почитаемой всеми рассеявшимися племенами. Здесь будет находиться Скиния до тех пор, пока обстоятельства не позволят народу Израиля построить огромный и великолепный храм.
«Таким образом отдал Господь Израилю всю землю, которую дать клялся отцам их; и никто из всех врагов их не устоял против них; и всех врагов их предал Господь в руки их. Не осталось не исполнившимся ни одно слово из всех добрых слов, которые говорил Господь дому Израилеву; все сбылось»[107].
Недоразумение с заиорданскими племенами
Племена Рувима, Гада и Манассии, выполнив обещание, данное Моисею, пожелали теперь вернуться в свои владения за Иорданом. Иисус Навин поблагодарил их за ревностное служение общему делу, благословил и напутствовал, увещевая неуклонно держаться веры в единого истинного Бога.
— С великим богатством возвращаетесь вы в шатры ваши, — сказал он. — С великим множеством скота, с серебром, с золотом, с медью и с железом; разделите же добычу, взятую у врагов ваших, с братьями своими.
С огромной добычей воины отправились за Иордан и у места первого нашего перехода через реку воздвигли большой алтарь, на котором вознесли жертвы Господу. Казалось бы, весьма похвальное дело. Однако весть об этом крайне встревожила остальные колена. Они решили, что, устроив свой жертвенник, потомки Рувима, Гада и Манассии тем самым нарушили права, принадлежавшие исключительно священникам Силома. Заиорданцев заподозрили в желании отделиться от Израиля.
Негодование было столь велико, что в Силоме стихийно стали собираться воины, а старейшины принялись уговаривать Иисуса возглавить поход против мятежных, как они считали, племен и покарать их так же, как мы карали отступников на равнине Моава.
Иисус немедленно пригласил на совет ближайших сподвижников, в числе которых был и я, Финеес. Всех нас угнетало, что, не успев как следует обосноваться в Земле обетованной, народ Израиля уже оказался перед угрозой раскола и братоубийственной войны. Такая война, пока мы не вполне укрепились в завоеванной стране, могла привести к самым пагубным последствиям.
В то же время всем нам было ясно, что попытка отделения и своевольства, коль скоро она действительно имела место, должна быть подавлена еще в зародыше.
Посовещавшись, мы решили послать в землю Галаадскую десять священников от всех колен. Возглавить посольство поручили мне, Финеесу.
Прибыв в Галаад, я обратился к представителям заиорданских колен с увещеванием:
— Как могли пойти на такое преступление пред Богом Израиля? Из-за вас Господь прогневается на весь народ.
Я говорил, что прегрешение слишком велико, чтобы его можно было простить, и не дает оснований надеяться, что преступники когда-нибудь исправятся. Не думайте, будто, перейдя через реку, вы оказались вне власти Предвечного!
Старейшины колен Рувимова, Гадова и половины Манассиина горячо возражали против обвинения, будто они посягнули на права Силома. Они принялись уверять нас в том, что жертвенник, вознесенный над Иорданом, был задуман как выражение благодарности Богу за победы и свидетельство не отделения, но, напротив, единства всего Израиля.
По правде говоря, эти объяснения выглядели не слишком убедительными. Кроме того, наши доверенные люди подтвердили, что было, было у заиорданцев стремление пусть не отделиться, но как-то обособиться, подчеркнуть свое выдающееся значение в войне. Разумеется, они не предполагали, что дело может приобрести такой скверный оборот, и перед угрозой войны со всем Израилем пошли на попятный.