– Это вода из Фиалкового родника, выпейте! Она придает силы и укрепляет дух. Вам это пригодится!
Кара судорожно сглатывала воду, вцепившись скрюченными пальцами в горло старого сосуда, который ей подал расстроенный Агнер.
– Мне тоже необходимо выпить… Здесь все просто с ума посходили! В поселке царит запустение и нищета. Дома у всех ветхие, крыши текут, стены в потеках и глубоких трещинах. Зато все это убожество прикрыто гобеленами, коврами ручной работы и бесценными картинами. Дети в поселке голодают, однако, швыряются фигурками такой красоты, какой я в жизни не видел. Это доверительно показывали мне женщины до тех пор, пока я не поинтересовался, что с Гармом. Один вопрос о нем – и меня выгнали, в ночлеге и в еде отказали, заявили, что на порог не пустят, и добавили – другу наместника не место в их хижинах. А уж после посмеялись и предложили отправиться ночевать к принцу во дворец. Я заглянул туда. Это – настоящий склеп. Внутри холод, мрак и полный разгром. Я бы окончательно потерял голову, если бы не эта вода.
– И что Вы решили, Агнер? – тихо спросила королева.
– Посижу часок, отдохну. Потом схожу к роднику, умоюсь и назад. Если повезет, в полночь буду дома, в своей постели. А что хотите, Вы, Ваше Величество?
– Поначалу, помогите мне, Агнер, спрятаться где-нибудь поблизости. Я не желаю снова стать мишенью для маленьких дикарей. И главное, оставьте, пожалуйста, этот сосуд с родниковой водой. Силы мне здесь понадобятся и, как я понимаю, немалые. Перед уходом Вы мне покажете дорогу к храму Хионы, а там я уж что-нибудь придумаю.
Через два часа Агнер, сердечно распростившись с королевой, ушел, а она, укрывшись в небольшом гроте, осталась ждать ночи.
Поселок затих сразу же после захода Солнца. Кара выбралась из своего убежища и пошла по направлению к храму. Ярко светила луна, и королева воочию убедилась, какое жалкое, убогое царство у ее сына.
Кара не заблудилась, Агнер подробно описал ей дорогу. Подойдя ближе, женщина увидела очень высокую гору, со следами гигантского оползня, у основания которой сиял огромный проем, похожий на вход в катакомбы. Дорога к нему была вся в рытвинах и ухабах.
– Тащили здесь что-то тяжелое, – подумала Кара и сразу же сообразила что. – Жители ограбили дворец! Вот откуда у них бесценные вещи при их нищете. У них нет даже свечей! В поселке нет ни одного светящегося окна, а ведь еще не поздно!
Спотыкаясь и охая, королева добралась, наконец, до заветной двери.
– У меня с собой подснежник. Он мне посветит внутри. Светил же он там, в подземелье, а здесь в храме царицы Хионы, он, наверняка, будет гореть еще ярче.
Высоко подняв над головой руку с цветком, Кара вошла. Тонкий дрожащий лучик осветил земляную дорожку с высохшей травой и причудливые стволы колонн, зияющие черными дырами. Внимательно вглядываясь в темноту, женщина медленно продвигалась вперед. Неожиданно путь ей преградил изумрудный трон, под слабым лучом подснежника, заигравшим темно-зелеными гранями. Королева вскрикнула от неожиданности и остановилась.
– У Гарма была настоящая роскошь, – подумала она с одобрением.
Кара долго стояла, разглядывая удивительную изумрудную глыбу, потом отошла, и наткнулась на огромную серебряную чашу, заполненную стоячей водой: фонтан не работал. Ополоснув в нем занемевшие руки, королева продолжила поиски. Усталая и разбитая, она еще долго бродила по залу, натыкаясь на колонны, вершины которых тонули под черными сводами.
– У сына было все. Куда же он сгинул, куда? – думала мать, и страх железным обручем сдавил ей сердце. Кара вернулась к трону, опустилась на землю у его подножия, прижалась спиной к его гладкой ледяной поверхности и замерла. Смертельный холод, смертельная тоска и мрак, наступающий со всех сторон, сковали ей душу, парализовали тело. Она сидела тихо, не шевелясь, и тяжелые слезы медленно катились по ее обескровленным щекам. Подснежник выпал из обессилевших рук королевы, и она впала в забытье.