Молодая королева стала прощаться. Пожелав брату счастливому пути и напомнив, что в Альмораве его всегда ждут, она покинула апартаменты Гармагера. По коридору Акош шла, опустив голову, настроение у нее было испорчено, но отчего это произошло, она не понимала. Королева твердо знала – ее поведение в полной мере соответствует требованиям этикета: с братом она была не просто любезна, она была щедра и гостеприимна… И все-таки впервые в жизни Акош чувствовала себя так скверно. Может, в ее умненькой головке зародилась мысль, что она далеко не так, как Гарм любит своего отца, а потому в глубине души даже рада его отъезду? А возможно, только после беседы с сыном Агомара, она четко осознала, что не является королевой крови… Но, скорее всего, Акош угнетало то, что по всем законам государства, трон принадлежит старшему брату и не она Гарму подарила несколько комнат во дворце, а он ей уступил право царствовать в Альмораве.
Кто знает, о чем думала молодая правительница двух держав, когда шла по коридору своего дворца, низко опустив голову.
… Накануне перелета Гарм отдыхал, а ночью, в безлунном небе увидев луч Эвера, белым кондором рванулся ввысь. Без грусти принц покинул королевство отца, где всегда так органично переплетались любезная полуправда этикета с возвышенной риторикой мифа, ловко прикрывающего жестокие игры амбициозных правителей, и где для того, чтобы искренне любить, надо быть либо наивным ребенком, либо экзальтированным музыкантом, либо очень сильной женщиной, мудрость которой созрела в аду Земных потерь.
По тонкой нити луча Гармагер несся сквозь холод и кромешную тьму. Под ним слабыми искрами мерцали огоньки городов, и он вспомнил страшные, леденящие, безлунные ночи, когда вместе с Эвером шел на Бирюзовое Плато, охваченный отчаянием и болью, и сейчас, прорезая могучими белыми крыльями обступавшую его мглу, Гармагер думал:
– Как хорошо, что все это уже позади! Как прекрасна эта грандиозная симфония Мироздания, в которой до скончания веков, будет звучать голос и моего беспокойного Разума. Какое счастье, что вместе со мной сквозь Пространство и Время идут те, кто меня любят и ждут!
Послесловие
Отзвуки легенды
Закончив перевод “Гармагера”, я отослала его владельцу рукописи. Г-н Нирами, получив посылку, позвонил мне и предложил организовать публикацию русского варианта легенды. К тому же, мой индийский покровитель сообщил, что уже договорился с профессиональным переводчиком, который теперь сумеет быстро сделать английскую версию этого сочинения. Месяца через два после нашей беседы меня пригласили в Посольство Индии и вручили посылку от г-на Нирами. Каково же было мое изумление, когда в тисненом кожаном футлярчике, я обнаружила стреловидную нефритовую подвеску с изящным серебряным рисунком в форме открытого ока. Я была тронута таким вниманием, так как решила, что эту вещицу индийский меценат заказал специально для меня, высоко оценив мой скромный литературный труд. Подвеска явно была ручной работы какого-то выдающегося мастера. Она настолько пленила меня, что я ношу ее практически не снимая. Не знаю, обладает ли это изысканное украшение мистическими свойствами, но одно могу сказать точно – с ним и я сама, и моя жизнь изменилась в корне.
Завершив учебный год, я оставила Консерваторию, и теперь работаю в Филармонии, играю в ансамбле с великолепным скрипачом, он недавно приехал к нам по приглашению Министерства Культуры. Этот скрипач – виртуоз, каких мало, а потому наш дуэт пользуется большим успехом. Мы регулярно выезжаем на гастроли и мне, наконец, удалось посмотреть мир. Как это ни странно, но в наших поездках тени Легенды, по-прежнему окружают меня.
Прошло всего два года, как я закончила ее перевод, а мы уже побывали и на каровом леднике6 во французских Альпах, и в Италии, где застали сезон, когда дует сирокко7. А недавно, в Швейцарии, случайно от одного выдающегося вокалиста услышала поверье, связанное с белым кондором. Певец рассказал, что накануне своей самой важной, поистине, судьбоносной победы на международном конкурсе в безлунном черном небе видел очертания пролетавшей над ним гигантской белой птицы. Он объяснил, что это особая примета и о ней знают многие из мира искусства. А потом, строго конфиденциально добавил, что сведущие люди утверждают, будто тот, на кого упадет тень летящего белого кондора, которую он отбрасывает ночью на землю под мистическим лучом, исходящим из хионосферы8, со временем становится великим художником. Это красивое поверье мне показалось торжественным мажорным аккордом, завершающим сказку, которая была моим миром на протяжении целого года. Однако, мой скрипач, услышав из уст великого музыканта предысторию его победы на крупном международном конкурсе, потерял покой. Эту байку он воспринимал, как абсолютную истину, и теперь все безлунные ночи проводит на балконе квартиры, которую снимает на окраине города. Часами стоит, уставившись в небо – все пытается разглядеть среди звезд светлые очертания гигантской белой птицы. Надежда на это чудо лишила его прежней трудоспособности, взвинтив и без того чрезмерную эмоциональность. Коллеги это осуждают, но что бы они ни говорили, я его отлично понимаю. Мне вообще кажется, что талантливые люди, обладающие открытой душой и пылким воображение, в конце концов, непременно начинают задыхаться в рамках утилитаризма. В такие моменты никто из них не гарантирован, что, поддавшись зову своей неиссякаемой фантазии, не утратит здравый смысл и не впадет в любую крайность. Кто тогда может им помочь? Что? Где найти совершенный разум, способный упорядочить мысли, лишенные логики, и где найти достаточно аргументированную веру, способную обуздать слепой фанатизм? Творческой личности остается одно – обзавестись талисманом, чтобы прекратить метаться и фанатично работать, мертвой хваткой удерживая мастерство, к вершинам которого она стремится всю свою сознательную жизнь.
6
Каровый ледник – ледник, расположенный на горном склоне или вершине в чашеобразном углублении – каре.
7
Сирокко – знойный ветер, дующий в средиземноморских странах, губительно действует на растения и животных.
8
Хионосфера – снеговая оболочка неправильной, но в общем сферической формы, объемлющая земной шар. Ее нижняя граница подвижна и зависит от атмосферных осадков и температуры воздуха. При общем похолодании, ее границы могут опускаться. При слишком резком понижении температуры в хионосфере образуются прорехи, называемые окнами.