— Твой возможный соперник, Дуэйн Бобик из США, — кивая на американца, говорит сидевший за нашим столиком Николай Ли. — Смешная фамилия, правда? Белая надежда Америки. На Панамериканских Играх в прошлом году нанёс поражение другой восходящей звезде — кубинцу Теофило Стивенсону. Поклонники бокса мечтают о финале Бобик — Стивенсон, но жребий может вывести их друг на друга и раньше. Да и тебя я не стал бы сбрасывать со счетов раньше времени. Ты должен доказать, что советские боксёры — лучшие в мире.
Кубинская сборная, кстати, расположилась в другом секторе. Мы с ними пересечёмся только в «Бокс-Халле».
Заканчиваем приём пищи, так же строем идём обратно. Степанов показывает на видневшуюся в некотором отдалении лужайку возле редкого лесочка:
— Вон там по утрам можно заниматься, если никто не займёт лужайку раньше нас. И побегать вдоль леса можно.
После ужина — свободное время. К услугам тренеров и спортсменов в каждом из секторов есть специальное здание, что-то вроде небольшого Дома культуры. Можно в настольный теннис поиграть (три стола), в бильярд шары погонять (тоже три стола), для любителей шахмат в уголке парочка столов со стульями, причём шахматы на досках уже расставлены, только садись и играй. А в другом углу на специальной подставке стояла акустическая гитара «Gibson». А рядом — табурет с перекладиной для ног, который подходил и для сидения у барной стойки, и для гитариста. В данном случае, понятно, имелся в виду второй вариант, так как барной стойки поблизости не наблюдалось.
Не удержался, подошёл, взял в руки гитару, провёл пальцами по струнам. Хм, уже и настроенная.
Вижу тут спортсменов других стран. Американцы, японцы, парочка израильтян… Тут же вспоминаю про «Чёрный сентябрь». Предупредили немцев наши о готовящемся теракте или нет? А если предупредили, будут ли приняты соответствующие меры?
Насколько я знал (и отразил это в своём письме) боевики приехали в Германию до старта Олимпиады по фальшивым документам двумя группами через Италию и Болгарию. Оружие было отправлено в Мюнхен через дипломатическую почту ливийского посольства. В 04:30 утра 5 сентября террористы в спортивных костюмах и с сумками, которые были забиты оружием, будут стоять у двухметрового сетчатого забора олимпийской деревни. И никому они не покажутся странными, так как участники соревнований часто перемахивали через ограждение, когда возвращались в номера. Им даже помогли канадские ватерполисты, которые допоздна смотрели хоккейную суперсерию СССР — Канада, помогли перекинуть баулы с оружием через забор, не подозревая, что перед ними террористы. Может, мне тут как-нибудь ещё кого-то из представителей власти инкогнито предупредить о готовящемся теракте? Или вообще забить, как говорится, решать чисто свои задачи, связанные с победами на ринге…
У дальней стены книжные полки от пола до потолка, куда впору баскетболистам дотягиваться. Книги преимущественно на немецком и английском, но каким-то чудом нахожу и несколько томиков на русском. Чехов, Толстой, Куприн, Пушкин, Лермонтов… О, надо же, Солженицын! Роман «Август Четырнадцатого», изданный в Париже. Не знаю, что в нём такого диссидентского, почему у нас не печатали… Читал когда-то, помню, что роман посвящён поражению войск Русской императорской армии в битве при Танненберге в Восточной Пруссии. Так себе, на любителя… Покосился по сторонам, вроде никто на меня не пялится. Нет уж, пусть себе и дальше стоит.
И тут я обнаруживаю роман «Мастер и Маргарита» Булгакова. Хм, вроде как в СССР его ещё не издавали, пытались только в журнале напечатать, да и то цензура крепко прошлась по роману. Читаю название издательства… «YMCA-Press», тоже Париж, как и роман Соженицына. Понятно… Возьму-ка я книжку с собой в номер, буду там читать. Надеюсь, это не посчитают за воровство, потом всё равно ведь верну. Тем более так, наверное, и было задумано, чтобы люди брали книги, а потом, естественно, возвращали на место. А Булгаков мне нравился, но не все его книги; «Бег» или «Белую гвардию» по одному раз кое-как осилил, а роман «Мастер и Маргарита» перечитывал неоднократно.
— Жень, может в теннис сыграем?
Предложение Толи Камнева принимается, и в течение следующих минут двадцати я выигрываю у него три партии одну за другой. Всё-таки настольный теннис — одно из лучших тренировочных упражнений для боксёров, развивает моторику, скорость рефлексов и принятия решений. Да и нравился мне настольный теннис. Играем на нашу советскую мелочь — несмотря на обмен валюты, с собой у нас, естественно, имелись и советские деньги, потому как по возвращении всем из Москвы придётся добираться до родных пенатов своим ходом. Двадцать копеек партия, так что в итоге я стал богаче на 60 копеек. Затем на победителя со мной сыграл Валера Трегубов. Одну партию он у меня взял, в двух я был сильнее. А потом… Потом из наших желающих сыграть против меня не нашлось, и тут подошёл японский — о чём можно было судить по эмблеме на спортивном костюме — атлет который на ломаном английском предложил составить мне оппозицию. И предложил ставку за партию — один доллар.