Подвеска тускло сияла на моей ладони, становясь то теплой, то прохладной.
- Способен изменить прошлое, - задумчиво повторила я. - А как же пресловутый эффект Бабочки? Весь мир из-за меня прахом пойти может, жутковато как-то.
- На этот случай предусмотрено вот что: кара за направленное во зло желание падет на тебя на том же самом месте, - потер нос дедушка. - Если же некто принудит, и загадаешь ты непотребное, то он и насморка не подхватит, а тебе платить за всё.
Совсем хорошо. Может, отказаться по-быстрому? Садистов в жизни хватает.
- Будем считать, что я вам поверила. Но всё-таки, кто меня так осчастливил?
- Одной судьбе ведомо, - пожал плечами гость, - я выступаю в роли посредника, не более того.
- То есть вы действительно Дед Мороз? Живой, в смысле, настоящий? И Снегурочка тоже?
- Настоящий. Доказать смогу, когда уходить будем. А что Снегурочка? Внучка единственная, любимая, ребенок совсем, хоть и давно живет на свете. Сказки-то не на пустом месте создаются.
- Правда, что вы приходите только к хорошим детям?
- Дети, свет мой Вера, не делятся на плохих и хороших. Каждый ребенок достоин своего подарка. Я прихожу ко всем, но войду лишь туда, где готовы меня принять. С кем водятся волшебники? С тем, кто в них верит, иначе никак. Вера в чудо не зависит от возраста, положения в обществе или еще чего-нибудь; она или есть, или нет, - Снежинка мерцала в такт его словам. - Твоя сестренка, например, верит. И в чудеса, и в домового, и в Деда Мороза, только никогда в этом не признается. С тобой сложнее: без прямых доказательств да без логического обоснования шагу не ступишь. Есть у меня один знакомый товарищ, из того же теста…
- По-моему, это вполне нормально, - буркнула я. - В омут с головой одни психи бросаются.
- В век технического прогресса проще признать существование машины времени, чем банального лешего, - сухо кивнул дед. - Но, тем не менее, над машиной до сих пор бьются, а лешаков в любом лесу полно. Эх, даже дети перестают верить в сказку, и с каждым годом мой список сокращается на сотни фамилий. Скоро за три часа смогу обходить, друзей да знакомых. Хоть запрись у себя в избушке на заслуженном покое!
Стоять в родительской кухне и беседовать с настоящим Дедом Морозом вдруг показалось вполне обычным делом. Поверила я безоговорочно: невозможно так играть, как не изворачивайся. Еще письма эти…
- Что-то долго они мышей ловят. Вы, случайно, время не замедлили?
- Самую малость.
Гость вдруг завозился, покрутил головой, подошел к окну.
- Заждались, белогривые. Утро чуют, на волю хотят. Хочешь взглянуть?
Он сделал быстрое движение ладонью, будто срывал невидимый занавес. Я моргнула, и за окном материализовались сани, запряженные тройкой лошадей. Белые как снег кони были прекрасно видны с высоты нашего этажа, я различила богатую упряжь и алмазные копыта, отбрасывающие на снег радужные блики. Мимо волшебного экипажа сновали люди; кто-то ухитрился пройти сани насквозь и не заметить этого.
- Разве никто их не видит?
- Только мы с тобой. Маг посильнее различил бы, а так никто… Девица-красавица, - лукавые морщинки у глаз Мороза проступили особенно явно, - не найдется ли у вас в закромах морковки? Мой лимит чудес на сегодня исчерпан, а белогривым еще скакать и скакать.
- Есть морковка, - я открыла холодильник и зашуршала кульками. - Вам сколько?
- Сколько не жалко. Аппетит у нас на шестерых.
В итоге я отдала ему весь кулек. Дед поклонился, пожал руку и сказал на прощание:
- Снежинку носи, не снимая, от бед тебя убережет и верный путь укажет. Одно запомни, девочка: ничего не бойся, никто не заставит тебя зло творить, коли сама того не захочешь. Встреча у нас с тобой, кажись, не последняя, свидимся еще. Сестру не обижай!
Он тепло улыбнулся мне, ударил об пол ледяным посохом… и пропал. Растаял в воздухе, без грома, искр, дыма и прочей атрибутики исчезновений. Осторожно выглянула в коридор: Снегурочка кивнула мне и, подхватив опустевший мешок, исчезла.
- Верка, ты где была? – удивилась Анюта. - Смотри, каких крысок мне дядя Семён припер! - она крепко держала за хвосты пищащие «подарки».
Дядя Семён, наш сосед сверху, был известным на весь двор пропойцей и дебоширом. Своеобразное у Мороза чувство юмора, прямо как у моих знакомых интернов.
- Белого в твою честь назову, - мечтательно пропела сестрица. - Вы с ним похожи, одна и та же морда!
На лицах домочадцев – ни следа удивления. Сказочный визит стерся из их памяти начисто, чего не скажешь о моей. Есть о чем подумать, и большая часть догадок – из ряда вон.
Новогоднее возбуждение постепенно сходило на «нет». Анька вместе с крысами спряталась в своей комнате, чтобы обустроить новых любимцев. Завтра-послезавтра понадобится клетка: зверьки, судя по всему, из семейства особо непоседливых.
Сашка как-то странно глядел в мою сторону, но, не сказав не слова, вышел на балкон. Я решила помочь матери убрать со стола и заодно систематизировать факты. Итак, что мы имеем? Соболева В.С., двадцати четырех лет и семи месяцев от роду, получила в подарок неизвестно от кого и неизвестно за каким надом артефакт сомнительного свойства – это раз. Она понятия не имеет, верить странному деду или не верить – это два. И, наконец, шестое чувство подсказывает, что странности и необъяснимости еще не закончились. Одна фраза «Встреча у нас с тобой не последняя» чего стоит! А ведь сегодня я не выпила ни капли!
Психологическая задачка: к вам в квартиру забирается эльф (гном/тролль/дракон - нужное подчеркнуть), объявляет вас наследной принцессой королевства Фигзнаетгде и зовет с собой, королевству вроде как помощь нужна. Пойдете? Отбросив мысли о маньяках, ворах, гипнотизерах, потому что эльф самый что ни на есть натуральный?
Цепочка с подвеской разогрелась в кармане, реагируя на ход мыслей. Машинально коснулась ее: чуть теплая, остывает. Что ж, принимаем как есть и по доброму примеру Скарлетт откладываем мысли на завтра.
- Мам, - решилась спросить я, - ты что на Новый год загадывала, лет в десять-одиннадцать?
- Ох, так сразу и не вспомнишь, - отмахнулась она, - наверняка ерунду какую-нибудь. А почему ты спрашиваешь?
- Просто интересно. Письма Деду Морозу писала?
- Писала, конечно, но всякий раз складывала в ящик стола. Они копились-копились и в итоге выбрасывались. Зачем хлам складировать? Впрочем, - протянула мама, отлавливая салфетки, - одно или два я тогда сохранила, на память.
- И где они сейчас?
- Надо поискать. Ты не передашь мне салат? В холодильник уберу…
Спорю на зарплату, отцовский ответ окажется подобным. Понятно, что ничего не понятно! Мама помнит о письмах очень приблизительно, а Дедушка не счел за труд и отыскал одно. Волшебник!
Уже стихли залпы салютов, родственники улеглись досыпать, а я всё сидела на подоконнике своей комнаты и вертела в руках подарок. Кулон горел в темноте слабым, чуть расплывчатым светом. Чтобы сотворить такое чудо, нужно быть Мастером: хрупкая, изящная подвеска казалась настоящей снежинкой, застывшей в серебре. Заветное желание? Не знаю, есть ли оно у меня. Благополучие и определенность вряд ли подойдут для мистического амулета. Впрочем, сроки никто не обговаривал, придумаю что-нибудь.
Погодин вернулся около трех часов, хмуро пожелал спокойной ночи и долго возился, устраиваясь на раскладушке.
- Сань, ты что, обиделся?
- Нет, Вера, - тяжелый вздох. - Ложись спать, утром поговорим.
Звучит многообещающе. Чувствую, разговор нам предстоит нелегкий.
Улеглась я в чем была - домашнем свитере, трико и шерстяных носках. Стоило голове коснуться подушки, как щеку царапнул посторонний предмет. Включив светильник на тумбочке, с удивлением разглядела бумажный ком. Анька, что ли, резвилась? Основательно смято, от души. Разворачивая бумажку, едва поборола искушение зашвырнуть ее на шкаф, но любопытство победило. Хватило одного взгляда на разглаженные листки, чтобы понять: сестренка тут не при чем. Неразборчивый почерк, кошмар любого непосвященного человека; твердые, решительные буквы, огромный «хвост» у буквы з и крохотный у д - этот почерк я узнаю из тысячи.