Она мечтала о свадьбе, пусть небогатой, но радостной и светлой, о платье с кринолином и фате, и кольца ей хотелось обязательно широкие, может быть, даже с бриллиантами.
Занятия в институте еще не начались, и теперь она почти каждый день бывала дома у Володи.
Не получая особой радости от физической близости, Диана страстно желала ее при каждой встрече – ей казалось, что именно секс является главным доказательством Володиной любви. Если они не ложились в постель, Диана начинала тревожиться, уж не охладел ли к ней любимый.
Впрочем, спустя месяц любовного угара Диана так же мало знала о Стасове, как и в те времена, когда она могла только любоваться на него издали.
Они разговаривали мало, лишь для того, чтобы заполнить паузу между поцелуями. Диана даже не знала, какую Володя хочет выбрать врачебную специальность и чем интересуется помимо учебы. Также он никогда не говорил о том, что будет, когда они поженятся.
А потом случилась катастрофа.
Ощущая себя полноправной невестой, Диана пригласила Володю знакомиться с родителями.
Целый вечер накануне мама вылизывала и без того чистую комнату, наводила в кухне нестерпимый блеск и пекла пирог с капустой. Папа вынул из шкафа костюм и долго выветривал из него запах нафталина.
Родители совещались, как будут выдавать дочку замуж. Они собирались приветить будущего зятя, кем бы он ни был. Раз понравился дочери, то заочно нравился и им. То, что Диане едва исполнилось семнадцать, их не смущало. Мама переживала, как они разместятся вчетвером в одной комнате, предлагала поставить дополнительные шкафы, но Диана была уверена, что они поселятся у Стасовых. Конечно, с родителями ей было бы лучше, но ведь у Володи своя комната…
Любимый не обманул ее ожиданий – он произвел на родителей отличное впечатление. Вечер прошел за светской беседой. Володя рассказывал случаи из студенческой жизни, делал комплименты маме, обсуждал с папой состояние дел в среднем специальном образовании. Диане оставалось только носить блюда из кухни да мыть тарелки.
«Спасибо за прекрасный вечер», – сказал Володя на прощание.
На следующий день он не позвонил. И через два дня тоже. На третий день Диана уже не находила себе места, то сидела возле телефона, то, наоборот, устав от невыносимого ожидания, уходила из дому, надеясь, что, когда она вернется, мама скажет: «Тебе звонил Володя».
Но телефон молчал. И тогда Диана позвонила сама. Скучающим тоном ее любимый сообщил, что занят, потому что готовится к учебному году. «Я тебе позвоню, когда буду посвободнее», – пообещал он, и эти якобы обнадеживающие слова похоронным звоном отозвались в Дианиных ушах.
Он больше не хочет ее видеть! Диана перебирала в уме каждое мгновение, проведенное вместе, и не понимала, чем обидела Володю.
Неужели он ее разлюбил???
Она вспоминала прогулку на теплоходе по Неве, как нежно Володя целовал ее, и думала: разве можно после этого разлюбить? Нет, он действительно готовится к учебе! Но за эти дни можно было уже купить тысячи учебников и тетрадей… И выкроить хоть час, чтобы увидеться с ней… Она не навязывается, нет, она понимает, что ему некогда теперь болтаться по киношкам: днем он занят в институте, а по вечерам дома его родители, в их присутствии в постель, конечно, не ляжешь. Но Диана могла бы поехать вместе с ним в библиотеку или купить ему тетради в канцелярском магазине. Или ему стыдно, что его девушка учится в медучилище?
Она истерзалась так, что похудела килограммов на десять, и на свет божий явились разные анатомические образования, обычно скрытые от посторонних взглядов, – мыщелки локтевой кости, ребра… Под глазами образовались круги, и даже мама сокрушенно заметила: «Ты похожа на очковую змею».
«Лучше бы я умерла! – рыдала Диана, запершись в ванной и пустив воду. – Господи, зачем ты дал мне надежду и радость? Чтобы тут же отобрать ее? Чтобы я лучше понимала, чего лишилась? За что? Что я сделала не так? Почему он ушел? Если бы я знала, что все кончится так плохо, я бы… А что – я бы? Моя жажда была так велика, что я пила бы из этой чаши, даже зная, что в ней растворен яд. Я все равно пошла бы с ним. Я ни за что бы не поверила, что он бросит меня. Я была слишком самоуверенна. Считала себя красивой, умной, доброй и так сильно любящей – разве может нормальный человек отказаться от такого сокровища? Теперь остается только утешать себя тем, что, раз Володя отказался, значит, он глуп. Но я ведь знаю, что это не так…»
Она не удержалась и снова позвонила ему.
Лучше бы она этого не делала! Сквозь зубы он процедил, что у них «нет перспектив», поэтому не стоит больше встречаться.
Она заплакала и услышала в ответ: «Я тебя не насиловал, сама дала».