– Сам знаешь почему, – ворчливо сказала Лада Николаевна. – А вот тебе вопрос на сообразительность: кто никогда не платит докторам?
– Чиновники, – без запинки ответил Колдунов.
– Ну, от этих все-таки удается иногда дождаться… Но никогда, ни при каких обстоятельствах не платят менты, включая гаишников. Самая честная и неподкупная часть населения.
– Совесть нации, – буркнул Колдунов, поднимаясь из-за стола. – Спасибо, Ладушка Николаевна, побегу. И так уже опаздываю. А вообще… Пусть государство платит мне гроши, и пусть в телевизоре меня обзывают олухом царя небесного. Ради бога. Я все равно счастлив, пока рядом со мной жена. Есть Катя с детьми, я трудоспособен, чего еще желать?
Он ушел, следом за ним стала прощаться и Диана.
На улице у нее все не шли из головы речи Колдунова. Может быть, ей тоже стать кому-нибудь такой же верной подругой, как его жена? Рожать детей без перерыва, экономить на еде… Однажды она видела Катю Колдунову – замученная сорокалетняя тетка, как говорится, со следами былой красоты. Она могла бы шикарно выглядеть, будь у нее деньги и время ухаживать за собой. Да уж, вот оно – счастье! Вести дом на гроши и делать вид, что ты безумно любишь человека, который тебе эти гроши приносит. Конечно, Ян Александрович счастлив, почему бы и нет? Мужчины вообще легче переносят бедность и бытовые неустройства. Еда ему всегда готова, жена встречает ласково… Но кто знает, не тратит ли она на такую жизнь все отпущенные ей природой запасы сдержанности?
Любовь? Возможно, она и была, но не испарилась ли в размышлениях о том, как содержать кучу народу на зарплату бюджетника? О чем Катя думает на самом деле, нежно обнимая мужа? С пятью детьми ей от него никуда не деться, а перевоспитывать его уже поздно… Она понимает это и, добрая женщина, не хочет лишний раз трепать ему нервы. Но что она испытывает, видя, что любая тетка на улице одета лучше ее? Не страдает ли? Мечтает ли Катя о норковой шубе, зная, что носить ее никогда не будет?
Нет, Диана не готова отказаться от красивых и дорогих вещей. Без тонких шелковистых чулок с широкой кружевной резинкой, без дорогих духов, без загородного дома с камином и дубовыми панелями в холле она будет очень несчастна!..
Она поймала свое отражение в витрине парфюмерного магазина: красивая стройная девушка, одетая с европейской небрежностью. Классический стиль, столь любимый ею, пришлось оставить – в нем слишком бросается в глаза любая дешевка. Юбка и даже жакетик, если хорошо сидят, могут обмануть невзыскательный мужской взгляд, но вот обувь… Сапоги эконом-класса безжалостно подчеркивают скромный достаток и убивают всю строгую элегантность образа. Никакие шарфики и поясочки не спасают, особенно если в руках у тебя сумочка из кожзаменителя. Поэтому в последнее время Диана одевалась в спортивном стиле. Джинсы и курточка в талию прекрасно смотрелись на ее подтянутой фигуре, а набор шапка – шарф – перчатки – гетры, связанный мамой, придавал облику оригинальность и изысканность. К тому же гетрами маскировались недорогие кроссовки.
Она зашла в парфюмерный и принялась нюхать духи, выбирая самые дорогие, к которым раньше даже не смела подходить. Интуиция подсказывала ей: скоро она сможет выбрать себе любой парфюм… Дело, кажется, идет на лад. Сегодня она перевязывала больного, и он смотрел на нее не просто с благодарностью за аккуратную работу. В его глазах она явственно видела искорку мужского интереса. Что ж, ей удалось вполне натурально смутиться. Потом она долго сидела на посту, снимала назначения, а он со своей койки неотрывно наблюдал за ней, но быстро отводил взгляд, когда она поднимала голову.
Она ему нравится, это несомненно. Но как сделать, чтобы он захотел к ней вернуться, после того как выпишется из больницы? Сейчас ему нечем заняться, вот он и пялится на красивую медсестру, а потом вернется в свой мир, в свои дела… Может, скажет мимоходом друзьям, что в реанимации за ним ухаживала симпатичная и ловкая девушка, вот и все… Так что же ей делать?
На следующий день Диана принесла своему подопечному несколько книжек: если она не слишком ему интересна, он займется чтением. Но нет, она все время ловила на себе его взгляды, бросаемые поверх страниц…
А через три дня он выписался, прямо из реанимации – домой. Диана с Ладой Николаевной уговаривали его полежать еще пару деньков, но он отказался, сославшись на важные дела.
Теперь оставалось только ждать. Конечно, он назвал свое имя и адрес, но, во-первых, мог и соврать, а во-вторых… Не будет же Диана сама звонить ему! А ходить под его окнами, надеясь на встречу, просто глупо. Черт, если он сорвется с крючка, это будет так обидно!