— У твоей матери были проблемы с налогами?
— У моей матери был бизнес. У любого бизнеса есть проблемы с налогами.
— Уверен, все не так плохо, как ты сейчас себе навоображала.
— Ты не можешь этого знать. Почему ты вообще ее защищаешь?
— Я ведь должен хорошо относиться к теще, я читал, что плохие отношения с матерью жены в наши дни едва ли не самая популярная причина для развода…
На этих словах мы с Лукьяном не сговариваясь выглянули из своего укрытия прямо за опрокинутой колонной и задумчиво поглядели на живой пример таких плохих отношений.
Что ж, о тайнах, которые от меня скрывали уже просто все кому не лень, можно было подумать и позже. Мне предстоял серьезный разговор с матерью, когда мы вернемся, но прямо сейчас стоило сосредоточиться на том, чтобы не разбить себе голову.
Повлияет это на меня или нет, в ударе будет очень мало приятных ощущений, в этом я совершенно уверена.
Пока обезумевший дух Акулины Андреевны шокировал жреца уже сформировавшимся в его голове образом счета на ремонт, то и дело вопя что-то неразборчивое, невеста шустро улепетывала по проходу, бросив свою мать на растерзание Емельяну Елисеевичу, который гонялся за, пусть и бессовестной, но определенно не самой быстрой женщиной в столице, размахивая саблей.
— Что ты с ней сделала?!
Мальва Мироновна попыталась обогнуть лавки, предназначенные для родителей молодоженов, и покинуть храм вслед за дочерью, но запнулась о длинные вытянутые ноги старшего графа Флорианского.
Он не последовал примеру других гостей, разбежавшихся кто куда, и гордо продолжал невозмутимо восседать на прежнем месте, окружив себя и жену тонким стихийным щитом.
Мальва Мироновна наградила его злобным взглядом и только чудом не осталась без головы.
— Научите своего сына манерам! — рявкнула она, заходя на новый круг вокруг бюста Луланы.
— Ты не хочешь вмешаться? — сварливо обратилась к нему графиня.
— Я мог бы, — сказал он, — что-нибудь сделать. Наверняка о воспитании детей пишут в книгах. И еще там, должно быть, пишут о том, как справляться с неупокоенными душами, злыми призраками… Даже жаль, что ни одну из этих книг мне не удалось прочитать!
Над нами пролетела побитая скамейка.
— Я голосую за то, чтобы мы вмешались в битву, — сказала я. — Прячутся только трусы.
— Я предпочитаю наблюдать, а не вмешиваться..
Я посмотрела на Лукьяна полным недоверия взглядом.
Да как ты можешь врать мне прямо в лицо?
— А если бы это была свадьба Платона? Тоже бы не вмешивался?
— Платону договорной брак не грозит…
Верно, граф Флорианский и сам оба раза женился по любви, так что и Платону он ничего иного не пожелает.
— … Платон вообще ни с кем не способен ни о чем договориться.
— Да с чего ты это взял?
— Он на медицинском?
— Нет.
— Вот именно.
Дух Акулины Андреевны продолжал свирепствовать.
— Что ты сделала с Акулиночкой?!
— Да ничего я с ней не делала! — крикнула Мальва Мироновна, запыхавшись она остановилась больше не в силах бежать, схватилась за ближайшую подвешенную к потолку корзину, стараясь не потерять равновесие, а после устало потерла глаза. — Я заплатила этим парсийским идиотам только за то, чтобы они недолго подержали ее у себя! Только, чтобы вы успели сыграть свадьбу! Кто бы ей потом поверил, начни она рассказывать об этом?
— Я бы ей поверил!
— Я же не знала, что она такая пугливая!
Мальва Мироновна в ужасе захлопнула рот ладонью и потрясенным взглядом посмотрела на задержавшуюся возле выхода из храма Дорофею. Щеки неудавшейся невесты раскраснелись в тон платью, а глаза блестели так сильно, что, казалось, она вот-вот расплачется.
— Ты что творишь? — зашипела Мальва Мироновна как рассерженная змея.
Мне показалось, что я увидела тонкие-тонкие нити, исходящие от пальцев Дорофеи прямо к губам ее матери.
Мда, мои галлюцинации прогрессируют.
Я помотала головой, и все снова вернулось в норму.
— Это ты что творишь? — всхлипнула она. — Как ты могла? Акулина… Акулина ведь была моей подругой! Что мне теперь делать?!
— Это был несчастный случай! Я же не могла знать, что у нее сердце не выдержит!
Люди говорили, что сердце Акулины Андреевны разорвало от ревности.
Никто никогда не думал, что причиной этому стал страх.
Никто не знал, что в этот момент она находилась на чужом корабле.
Корабле.
Я вспомнила сцену, в которой парсийцы выбрасывали кого-то за борт.
Была ли это Акулина Андреевна?