— Ага, — ослепительно улыбнулась я своему отражению в зеркале и повернулась к писателю.
Мне нравится, как он смотрит, ничего не могу с собой поделать. Вот сейчас сфоткать бы себя в платье и его выражение лица, и вот такой коллаж выслать товарищу Захарову. Пускай помучается немного на досуге от ревности, ну так чисто для профилактики и в качестве компенсации за все мои убитые нервные клетки. Какие бы свободные отношения у нас не были, я знаю, что его всегда злило, когда на меня обращали внимание другие мужчины. А про свои другие мимолётные связи я предпочитала ему особо не рассказывать.
Всё-таки правы мои девчонки — странные у нас с Костей отношения. Очень странные.
— Будь осторожна в таком наряде, — хмуро отозвался Ковальчук. Смотрит на меня внимательно так, а взгляд полыхает. — Тут тебе не культурная столица.
— Че-пу-ха! — я закатываю глаза. Тоже мне нашёлся усатый нянь. — Всё со мной будет прекрасно. Я вообще-то музыку туда иду слушать, вина выпить, расслабиться, а не приключения искать.
Хотя, сказать по правде, секса хотелось. И даже очень. Но раз уж я приехала к Захарову, то буду верно и преданно ждать начала нашего уикенда. Старею, наверное, не иначе.
— Если они тебя сами найдут, пообещай, что позвонишь мне, — Ковальчук в отличие от меня был серьёзен, как никогда.
— Торжественно клянусь, — поднимаю вверх правую руку и кладу на грудь в область сердца.
Рома тяжело вздыхает, криво усмехается и снова утыкается в экран. Наверное, не поверил.
[1] Карл Лагерфельд — известный модельер.
Глава 18
Развратное платье один, развратное платье два и супер мега бля**кое платье — три. Вот что мне решили продемонстрировать сегодня вечером, перетряхнув всё содержимое чемодана, которое явно предназначалось для ублажения её любовничка.
Потому что ни один мужик в здравом уме и твёрдой памяти не разрешит своей женщине переступить порог номера в таких нарядах!
Чтобы всякие мудаки откровенно пускали слюни на твою женщину, рисуя в своем воображении непристойные картины, как и где они бы задрали это дизайнерское творение или вообще разодрали его на куски, чтобы беспрепятственно получить доступ ко всему её телу… Так всё! Мне надо срочно остыть. Правда совершенно непонятно как — то ли под холодный душ бросаться, то ли выбегать на мороз и снова обращаться к спасительной пачке сигарет, то ли вообще с разбегу прыгать в сугроб с головой. Не удивлюсь, если после сего действия, все окружающие сразу же заметят, как у меня пар из ушей валит от злости.
А ведь Лера вообще ни разу немоя женщина! И никаких прав я на неё не имею. Как, впрочем, не имею права желать её незамедлительного возвращения в номер, чтобы запереть в четырёх стенах и как последний эгоист единолично созерцать её в этом развратном чёрном платье. Но уж очень хотелось. И откровенно говоря, не только созерцать…
Дико, буквально до трясучки.
Несколько подходов отжиманий ни хрена не помогли. Холодный душ тоже оказался бессилен. Я просто метался по номеру, как какой-то обезумевший зверь, пытаясь гнать о себя мучительные мысли.
Ну не ходят в таком виде просто слушать музыку и пить вино! За дурака она меня что ли держит?! А может Лера вообще из тех женщин, кто не особо разборчив в связях? Знал я в былой писательской жизни таких столичных дамочек, знающих себе цену… Быть может, если рандеву с её любовником накрылось медным тазом, то она быстро сориентировалась на местности и пошла искать для своих целей нового кандидата? Ну или хотя бы развлечение на одну ночь.
Но если это так, то возникал логичный вопрос — а почему тогда не я?!! Чем я плох для этой роли?! Недостаточно богат? Или ко мне недостаточно прилипло столичного лоска несмотря на несколько лет жизни в Москве? Ну допустим, по этим пунктам я действительно проигрываю. За время нашего общения с Лерой, я не мог не заметить, что разница в наших социальных статусах и уровне жизни порой довольно сильно бросалась в глаза. Я ничего не мог с собой поделать и невольно «считывал» с Леры очередные доказательства нашего социального неравенства — дорогой телефон, часы, украшения, парфюм, чемодан этот гламурный от какого-то популярного зарубежного бренда, который моя соседка вчера с такой небрежностью бросила на кровать. Ведь ещё недавно я знал ту, безбедную и относительно беззаботную жизнь. И потому прекрасно понимал, что, к сожалению, не соответствовал такой девушке как Лера.
Да, сейчас мы действительно вращались с ней в разных социальных кругах, но разве это единственное, что могло сближать людей? Тем более сближать их в горизонтальной плоскости. А в этом плане, я был уверен, у нас действительно могло что-то получится. Стоит только вспомнить ту сцену после душа. Влечение было и это факт. Точнее не просто влечение — между нами вовсю летали искры. И значит, осталось просто создать необходимые условия, чтобы разгорелся настоящий пожар.