Гилеад знал, что все мужчины в замке завидуют ему. Друстан неустанно восхвалял достоинства Даллис, другие юноши ухаживали за ней, стоило ему отвернуться. К ее чести будь сказано, Даллис никого не поощряла и только доброжелательно улыбалась в ответ на комплименты или мило краснела, когда Друстан преподносил ей очередную оду. И за это нельзя ее укорять. Но она совсем не похожа на Ди.
Открыв дверь в спальню Элен, Гилеад удивился, увидев там Дейдре. Она тут же вскочила, как он и ожидал. С тех вор, как приехала Даллис, она избегала его, словно зачумленного.
– Мне надо идти, леди Элен. Я обещала собрать травы для Миры.
Гилеад перегородил ей путь, прислонившись к дверному косяку.
– Не стоит идти к ней сейчас. Когда мы проходили мимо кухни, Мира устраивала головомойку поваренку. Подожди, пока она поостынет.
Дейдре тоскливо посмотрела на дверь и снова села с неприязненным выражением лица.
– Хорошо. Я не в том настроении, чтобы выслушивать ее крики.
– Она кричит на вас? – удивилась Даллис. – А со мной она была очень любезна. – И с ясной улыбкой продолжала: – Мы уже встречались с вами, но не успели познакомиться. Меня зовут Даллис.
На лице Дейдре одно за другим сменялись самые разные чувства. Презрение? Гнев? Через мгновение маска приличия вернулась на место, и она спокойно кивнула. Пожалуй, даже слишком спокойно, и Гилеаду это совсем не понравилось.
– Меня зовут Дейдре, и я всего лишь служанка леди Элен.
О, как едко она напомнила ему, кто она на самом деле! Кузина короля Хильдеберта, Дейдре ничуть не уступает ему по родовитости. Гилеад уныло вздохнул. Он оказался в ужасной ситуации, а все из-за отца. Он хотел сразу отвести Комгалла в сторонку и объяснить ему, что Ангус слишком торопится и что это нечестно по отношению к Даллис – выдавать ее замуж за совершенно незнакомого человека. Но не успел Комгалл стряхнуть пыль с сапог, как Ангус тут же увел его к себе, чтобы поговорить о приданом. Потом они вместе с Туриусом наслаждались красным вином перед обедом. И Ангус отмахнулся от него, сказав, что сейчас не время для серьезных разговоров. И за ужином было то же самое. Отцу, человеку искушенному и отличному знатоку военной стратегии, всякий раз удавалось перехитрить Гилеада. И уж меньше всего Гилеад ожидал, что Ангус сразу объявит о помолвке. Теперь надо найти способ уладить все так, чтобы не пострадала гордость Даллис и не нарушился союз с ее отцом. Трудная задача, но не невозможная.
– Ты проводишь мало времени с мамой, – робко заметил он, чтобы втянуть Дейдре в разговор.
– В этом нет необходимости, – сухо ответила она. – Она не одна.
– И за обедом тебя не было.
– Я разрешила Дейдре не приходить, – вмешалась Элен.
– Ты ведь тоже помолвлена, – радостно вставила Даллис. – Леди Элен очень добра, она разрешает тебе проводить побольше времени с любимым человеком. – В ее голосе прозвучала еле заметная грусть.
Дейдре скорчила гримаску.
– Нилл весьма надоедлив.
Лицо Гилеада сразу посветлело. И почему он не подумал об этом раньше? За ужином он может уберечь Дейдре от приставаний Нилла и хоть этим поможет ей.
– Может, сегодня за ужином ты сядешь с нами, Ди?
Дейдре бросила на него испепеляющий взгляд и встала, взяв поднос.
– Полагаю, это не совсем прилично, милорд. Я могу уйти?
Элен задумчиво посмотрела на нее и кивнула. Гилеад был готов поклясться: когда Дейдре прошла мимо, его обдало волной ледяного холода. А что он такого сделал? Неужели Дейдре совсем не хочет поговорить с ним? Нет, пора с ней объясниться.
Дейдре откинула пряди волос, упавшие на глаза, и рукавом вытерла пот со лба. Она опять пришла к часовне, чтобы проверить, не пропустили ли они что-нибудь. Конечно, она понимала, что лжет самой себе. Тут нечего больше искать. Просто ей хочется вырваться из замка и побыть одной, подальше от Даллис.
О, эта очаровательная, идеальная Даллис! Она околдовала всех мужчин, кроме Ангуса и Туриуса. И принимала поклонение как королева, милостиво улыбаясь своим воздыхателям. Гилеад старался занять ее за столом беседой, ухаживал за ней. Как он посмел пригласить ее сесть с ними рядом?!
Дейдре в сердцах изо всех сил ткнула лопатой в землю и ударилась о валун, лежавший рядом. Она сморщилась от боли. Вот дерьмо! Нет, она ни за что не сядет с ними за один стол!
– Чем этот камень так разозлил тебя? – раздался рядом насмешливый голос Гилеада.
Он стоял и улыбался, глядя на нее.
– Что ты здесь делаешь?
– Я думал, ты избегаешь меня. – Он взял вторую лопату.
– Чепуха. – Дейдре нагнулась, притворяясь, будто ищет что-то на земле: он не должен видеть ее лицо, не должен знать, что кровь приливает к щекам, стоит ему приблизиться. Гилеад не принадлежит ей и никогда не принадлежал.
– Ди, посмотри на меня.
Она продолжала копать, отвернувшись от него. Гилеад поднял ее и развернул лицом к себе.
– Я хочу поговорить с тобой. Пожалуйста, – взмолился он.
Господи, Дейдре была готова прижаться к нему и раскрыть губы… Он поцеловал бы ее. Наверняка. Страстное желание захлестнуло ее. Сорвать бы с него и с себя одежду, упасть на теплую, разогретую солнцем землю, и пусть он опять возьмет ее, войдет глубоко… Греховно чувственный рот Гилеада был так близко… Нет, он помолвлен.
– Нам не о чем говорить, – сказала Дейдре дрогнувшим голосом и отодвинулась.
– Ты же знаешь, я не виноват в том, что Даллис…
Дейдре встала за алтарь – пусть между ними будет преграда. Надо сохранять достоинство и не подпускать его к себе. Одно прикосновение – и она не выдержит.
– Возможно, но, по-моему, ты не слишком возражал. Я все видела. По утрам ты ходишь с ней к леди Элен, в полдень вы откуда-то возвращаетесь вместе, за ужином ты занят только ею и даже не обращаешь внимания на еду. Потом вы танцуете…
– Я не знал, что ты замечаешь все это, – несколько удивленно протянул Гилеад.
Дейдре покраснела. Какая же она глупая! Доставила ему удовольствие, признавшись, что ревнует. Она тряхнула головой.
– Надо быть слепой, глухой и немой, чтобы не заметить.
– Я просто вел себя вежливо, – протестовал Гилеад. – Позволь объяснить тебе…
Дейдре бросила на него свирепый взгляд.
– Я слышала, что сказал твой отец. Ты помолвлен. Будешь отрицать это?
– Нет, но…
– В таком случае нам не о чем больше говорить. – Дейдре прикусила губу, чтобы не расплакаться. Он помолвлен. – Эти слова вонзались в нее, как острые ножи. – Оставь меня.
Да, пусть он оставит ее в покое, иначе сердце разорвется.
– Если бы ты выслушала меня, Ди! Пожалуйста…
Она покачала головой. Даже если Гилеад решит отказаться от помолвки, Ангус не допустит этого. Да и хочет ли Гилеад отказаться от Даллис? Лучше не слушать его. Лучше порвать с ним навсегда. Она глубоко вздохнула. Лгать неприятно, а сейчас придется сделать нечто невообразимо трудное.
– Побереги свое достоинство, Гилеад. Вы с Даллис отлично подходите друг другу. – Она старательно смотрела на дерево, чтобы не встретиться с ним глазами. – А я… я не люблю тебя. Уходи.
– Но…
– Иди. – Дейдре отвернулась и подняла лопату.
Ее ноги дрожали так, что она боялась упасть. Когда она выпрямилась, Гилеад был уже далеко. Только тогда она позволила себе разрыдаться.
Гилеад в ярости шагал по склону горы. Она даже не стала его слушать! Не позволила объяснить! А он был готов рискнуть, не испугался войны между кланами, собирался пойти против воли отца! И она сказала, что не любит его!
Неужели та ночь так мало для нее значит? Но ведь он лишил ее девственности, он – ее первый мужчина. Черт возьми, это хоть что-нибудь да значит! Гилеад скривился от боли, вспомнив, как холодно вела себя Дейдре на следующее утро, как она то и дело поворачивалась к нему спиной. Наверняка жалела, что позволила ему так много. Он оказался в ловушке, потому что не может выбросить ее из головы. Она не любит его. Да, Дейдре избегала его задолго до приезда Даллис. Надо было быть дураком, чтобы не замечать этого.