В детской было пусто. К Марианне Эдвин стучать не стал. Все остальные слуги спали. Кренсфилд, вновь разбуженный, был успокоен словами о прибавке к жалованию:
— Графиня выехала еще днем, по-моему, в деревню. Несколько сумок, с детьми. А приехали за ней на повозке.
"Идиотка!" — всю дорогу к дому Шарлотты Эдвина трясло как в лихорадке. Сотни мыслей роились в голове — вдруг она не вернулась домой? А что, если у нее есть кто-то другой? Возлюбленный, без денег и принципов, что с радостью отдал ее другому? Не может быть, он ведь сам в этом убедился. Он был первым мужчиной в ее жизни.
Тусклый свет на кухне старенького домика из той, счастливой поры их жизни, заставил сердце биться сильнее- она здесь. Привязав лошадь, тихо постучал в дверь. Некоторое время лишь тишина была ему ответом. Затем на кухне осторожно приоткрылась занавеска- в окне показалось усталое лицо Шарлотты.
— Ты- выдохнула она одними губами, но Эдвин понял.
— Открой дверь! — бросил он, глядя ей в глаза. В ответ она лишь грустно покачала головой.
— Открой эту чертову дверь или я ее вышибу! — рявкнул он, теряя терпение. На лице жены отразились поочередно сомнение, спор с собой и унылая обреченность. Спустя некоторое время, показавшееся Эдвину вечностью, она открыла дверь — и тут же сильное мужское тело прижало ее к стене.
— Какого черта я возвращаюсь домой и узнаю от слуг, что ты сбежала?! — защипел он, сжимая кулаки, уперевшись локтями по обеим сторонам от ее головы. Шарлотта лишь воинственно выпятила подбородок:
— Потому что я устала. Не хочу такой жизни ни доя тебя, ни для себя! — злобным шепотом бросила она.
— Неужели? А ты не думаешь, что немного припозднилась с решением? Как там, напомни, " и в горе, и в радости"- помахал он рукой с кольцом перед лицом жены.
— Но я… — слабо попыталась оправдаться она.
Эдвин не дал ей продолжить:
— Дети у себя, наверху? — получив утвердительный ответ, он страстно поцеловал жену. Хрипло дыша, прижался лбом к ее лбу- я должен быть смелым за нас двоих. я люблю тебя- услышав ее тихий вздох удивления, прижал к себе еще сильнее — да, я люблю тебя. И не позволю никуда уйти. Никогда, запомни это!
Шарлотта обмякла в его руках, задрожав в беззвучном плаче.
— Я знаю, и ты меня любишь, можешь даже не говорить — улыбнулся он, с нежностью гладя ее непокорные кудри. Услышав нечто отдаленно похожее на " самодовольный павлин" лишь хмыкнул:
— Возможно. Но только твой. Только твой. И ты- только моя, ясно? Никаких сомнений, никаких вариантов другого будущего. Я люблю тебя, и буду повторять тебе это миллион раз в день, чтобы ты поверила.
— А как же… ложь? — тихо шмыгнула носом Шарлотта.
— Ну, и она в конечном счете помогла, очень сократив период ухаживания- засмеявшись, поцеловал ее в шею. Шарлотта пыталась протестовать — какое ухаживание могло быть между графом и незаконной, но Эдвин лишь поцеловал ее снова:
— Хватит думать о прошлом. Отныне мы живем настоящим. Правда, в нем есть место для пары уроков… И первый из них- никогда не смей от меня уезжать!
С этими словами он подхватил жену, недовольно бормотавшую что-то грязных сапогах и недавно вымытом полу, и понес ее на второй этаж, в спальню.
— Люблю тебя….люблю….люблю- как заведенный твердил между поцелуями. Будто отдавал долг за все дни, что провел в глупых терзаниях и борьбе с собой, борьбе с правдой. Ребенок, которого никто не любил, боявшийся привязаться к человеку, чтобы потом не ощутить боль от равнодушия. Этот маленький испуганный мальчик внутри него сейчас несмело улыбнулся, осознавая, что любить- это огромное счастье. Даже безответственно- несчастны те, кто не испытал этого сладостно-томительного счастья в жизни. А мужчина желал лишь одного…
— Я не выпущу тебя отсюда, пока не услышу, что ты моя — севшим от возбуждения голосом шептал, раздевая ее- будем мириться хоть неделю. В разных позах — с удовольствием отметил, как широк раскрылись глаза жены, а дыхание стало тяжелее- она хочет его не меньше.
Стремительно освобождая жену от платья и нижнего белья, целовал ее лицо, шею, нежные плечи. Прижимаясь возбужденным мужским естеством к ее животу, с удовольствием отметил, как загорелись ответной страстью ее глаза. Скинув с себя остатки сковывающей движения одежды, подхватил Шарлотту на руки, заставив обхватить его ногами. Когда влажное шелковое тепло ее лона коснулось пульсирующего желанием органа, Эдвин не смог сдержать стона. Войдя в нее, хрипло застонал от наслаждения. Шарлотта, обвивая его шею руками, прижималась грудью к нему, всхлипывая от страсти. Острые вершины сосков касались его горячего торса, скользя вверх-вниз. Влажные шлепки разгоряченных тел возбуждали, заставляя подниматься на пик страсти. Нежные стеночки ее лона стали сокращаться, обхватывая член все сильнее, и Эдвин взорвался внутри жены. Мощной волной оргазм вознёс к небесам, заставляя тело стать невесомым, а затем опустил на землю.