Я пожимаю плечами:
— Просто умнее.
Когда два качка вскакивают с дивана, реагируя на оскорбление, Бэнкс жестом их успокаивает.
— Сядьте, парни. Я хочу услышать, что хочет Блэки.
Я знаю, что трое мужчин зашли в комнату и встали позади меня. Я чувствую их готовность атаковать. Пауло переместился к двери, блокируя мне выход. Четверо на диване отложили свои пульты управления. Атмосфера накалена. Но я никогда в жизни не уклонялся от драки.
— Я хочу знать, имел ли ты какое-то отношение к убийству моей матери, — говорю я низким, ровным голосом.
Сразу пять парней вскакивают со сжатыми в кулаки руками, однако Бэнкс лишь хрипло смеется.
— Блэки, да у тебя яйца как у слона. В этом смысле ты не изменился.
Напряжение наполняет комнату. Его люди ждут сигнала, а я слежу, не начнет ли кто копошиться. Оружия я не видел, и последнее, чего бы мне хотелось — словить пулю.
Он скрещивает руки, и веселье в его глазах сменяется чистым гневом.
— Я знаю, что именно ты украл ту электронику, что я хранил у Бревски. И знаешь, откуда я знаю? Потому что я в курсе ''каждой'' херни, которая происходит в моем районе.
Пульсирующая ярость заполняет мои мышцы, заставляя их сжаться. Я говорю спокойно, чтоб не сбить фокус.
— Ты говоришь, что в курсе всего, так может объяснишь мне, как пули, вытащенные из мертвого тела моей матери, совпадают с теми, которые использовал Паркер Джонсон? Ты послал его в отместку?
— Я не буду отвечать на это дерьмо! — выплевывает Бэнкс.
— А я не уйду отсюда без ответов. А так как Паркер мертв, я спрашиваю тебя.
Бэнкс сверлит меня взглядом, а потом его лицо принимает расчетливое выражение.
— Вот что я тебе скажу, Блэки. Докажи мне, что ты не размяк в своих богатеньких буднях…
— Мистер Денежный Мешок должен оставить нам достаточное вознаграждение… — нож, внезапно врезавшийся в дверь рядом с Пауло, заставляет его заткнуться.
Я поднимаю брови, выражая уважение к быстрой реакции Бэнкса. Толстяк двигается быстрее, чем я думал.
Раздосадовано поворчав на Пауло, он возвращает свое внимание ко мне.
— Докажи, Блэки. Если проиграешь, отдашь мне эти часы. Я легко сделаю на них штук десять. Если побеждаешь, я отвечу на твой вопрос.
Тот факт, что он хочет мои часы, еще больше бесит меня. Я ношу те, которые дал мне мой отец.
— Никакого оружия, — резко говорю я, скидывая куртку на тумбу от ТВ.
Бэнкс согласно кивает.
— Четверо твоих лучших, — продолжаю я, закатывая рукава рубашки.
Он поднимает бровь и говорит с холодной ухмылкой:
— Шестеро.
Помимо навыков морского котика, мое второе преимущество — мой рост. Только один парень из всех примерно с меня ростом. Но я превосхожу его по мышечной массе процентов на тридцать. Я медленно киваю, затем держу руки в боевой готовности, пока несколько парней окружают меня, их кулаки сжаты, а на лицах написана агрессия.
В тот момент, когда какой-то паренек метр-с-кепкой запрыгивает мне на спину, будто древесная лягушка, и начинает колотить меня в грудную клетку, я сразу вспоминаю, насколько грязно дерутся бандюканы Бэнкса. Игнорируя боль в груди, я перехватываю летящий в мой подбородок кулак.
С дикой яростью я бросаю его в троих парней, которых раскидывает как кегли в боулинге, и оборачиваюсь к двум другим, которые кидаются на меня с жаждой крови в глазах.
Они не успевают сделать ни одного удара, прежде чем я укладываю их двумя быстрыми ударами, нокаутировав одного, а второго достав ударом под дых.
— Я упоминал, что я — морской котик? — будничным голосом спрашиваю я, глядя на тех троих, которые только-только скинули с себя тело мальца и пытаются встать на ноги, готовые атаковать.
— Ты чертов военный? — недоверчиво спрашивает Пауло, бросая взгляд на Бэнкса в поисках ответа.
Бэнкс утробно смеется и машет остальным бандитам.
Когда появляются еще трое парней, и я замечаю металлические цепи, обернутые вокруг их кулаков, на краткий миг я задаюсь вопросом о собственном здравом смысле. Однако адреналин берет верх, и все мысли затихают по мере того, как мое тело переходит в режим выживания.
Последний боец падает, и я начинаю разворачиваться к Бэнксу, когда какой-то сосунок бьет меня в подбородок, и этот удар отбрасывает мою голову в сторону.
— Это за то, что ты решил, что можешь меня обворовать, мудак! — рычит Бэнкс, выпрямляясь и поглаживая кастет, лежащий на открытой ладони.
Сжимая кулаки, я бросаю полный ярости взгляд за спину Бэнкса и вижу Паоло, который делает мне знаки не отвечать.
Я вздыхаю, чтобы взять свою ярость под контроль, и встаю в полный рост. Переступая через валяющихся парней, я двигаюсь прямо к Бэнксу. Несмотря на то, что внутри у меня все кипит, я задаю вопрос, из-за которого я мучился угрызениями совести с тех самых пор, как мою мать убили прямо перед моими глазами.