— Ну и по какому поводу так налакались? — грозно спросила я у более ясно мыслившего Длинного.
Данчук широко улыбнулся:
— Каринка, ты не поверишь! Ты станешь теткой!
Чего?! Я перевела ошарашенный взгляд на Олега, который, кажется, понял, где он находится и выпрямился.
— Да-да, — правильно истолковав мое молчание, кивнул брат, — Я стану отцом!
Вот это номер! Я знала, что мелкий очень хочет детей — особенно дочь. Он всегда говорил, что мечтает о маленькой принцессе, которую будет любить и баловать, оберегать её от всех без исключения мальчишек. Нет, сын, по словам Олега — это тоже неплохо, но он всегда хотел быть Папулей, а не Отцом.
Похоже, он таки постарался и сделал всё, чтобы воплотить свой план в жизнь.
— Ну, раз такое дело, — усмехнувшись, я кивнула в сторону дивана, — Это нужно отметить. Данчук — молодого отца усади поудобнее, а сам помоги мне поляну накрыть.
Выполнив мои указания, парень присоединился ко мне в кухонной зоне. Прекрасно ориентируясь среди ящиков и полочек — еще бы, он бывает в этой квартире регулярно — Андрей невинно обронил:
— Классный наряд.
Я окинула себя равнодушным взглядом. Очередная длинная мужская футболка благополучно скрывала всё, что посторонним видеть было ни к чему, босая — я обогреваю своё жилье просто до состояния бани — на голове неряшливый пучок. Ну, я же у себя дома, к чему выпендриваться.
— Да уж, сама от себя тащусь! — хмыкнула я, чуть улыбаясь, — Так вы уже где-то отмечали?
— У будущих родителей дома, — кивнул Данчук, — Но потом Ира заявила, что её от нас тошнит и вообще — не пойти ли нам к Карине. У тебя ведь всегда сухо, тепло и выпить есть что. Да и поспать тоже найдется.
— Тоже мне, нашли себе бар и вытрезвитель в одном флаконе, — фыркнула я, доставая из морозилки лёд, — Вискарь?
Парень чуть подумал и кивнул:
— Почему нет.
В итоге наш мини-сабантуй затянулся до глубокой ночи. Парни пили виски, я же осталась верна вину — смешивать я не любила. Андрей ушел где-то в четыре часа. Ну, точнее, я вызвала молодому танцору такси и почти отбуксировала его в машину. Поскольку идти сам он почему то отказывался, но предлагал быстренько сымпровизировать — только музыку включить. Отправив юного алкаша отсыпаться, я постелила на диване Олегу, убрала следы наших поздравлений и, наконец, позволила и себе лечь.
Да уж, спокойная пятница получилась, ничего не скажешь.
Едва я начала проваливаться в сон — уже и первые грезы пришли — телефон на моей тумбочке завибрировал, а следом раздалось оповещение о новом сообщении. В тишине комнаты этот звук был подобен выстрелу. Чуть застонав — спать хотелось неимоверно — я всё же протянула руку и, разблокировав экран хмуро уставилась в него, пытаясь разобрать написанные слова.
«Только домой пришел, все было мирно и тихо) Абсент все расставил на свои места, знойный напиток. Сладких снов»
Левин! Ненавижу тебя! В половину пятого утра! Ох, и почему всё-таки запретили жечь людей на кострах!
«Не хочу даже знать, куда и что абсент поставил. Я пытаюсь спать, старичок»
Но вот выпившему Артёму явно было не до сна. И, судя по его сообщению — в голове у него творилось черти что.
«Самое главное я ничего плохого не сотворил. И хочу тебя укусить за попу»
Нефиговые, блин, заявления. Кинув взгляд на обозначенную часть тела, я коротко выдохнула. Да уж, эта мадам умела произвести впечатление. Уже всякие пьяные операторы-музыканты-байкеры признаются в склонностях к каннибализму.
«Моя попа против. Спокойной ночи»
Но нет — мужчину явно потянуло на разговоры. А, убедившись что я не сплю, он даже и не думал прекращать свои смс-атаки. Маньяк-террорист, блин.
«У меня самые лютые мысли по поводу тебя))
Спи, солнышко»
И, казалось бы — можно ложиться спать. Прямо даже нужно — глаза уже едва держатся открытыми. Но нет. Проклятое женское любопытство заставило меня чуть напрячься и написать:
«Прямо лютые? Это как?»
И только отправив, я поняла, что попалась на его удочку и начала проявлять инициативу. Не просто отвечать, а задавать вопросы, поощрять его на продолжение. Вашу мать, да как так то?!
Звук смс отвлек меня от секунды самокопания.
«Ты должна была быть со мной рядом, тогда все было бы на своих местах»
И, черт возьми, это такое просто и открытое заявление заставило мои щеки покраснеть. Хорошо, что в темноте этого было не видно. Да и некому смотреть — я же в спальне одна.