Артур Крупенин
Мой большой греческий ремонт
Отзыв Андрея Макаревича на книгу:
«Очень живая, познавательная, а в некоторых ситуациях незаменимая книжка.
Написанная с улыбкой. Это я особенно ценю».
От автора
Я всегда был впечатлительной натурой, и вырванная из контекста фразочка Гёте «пусть каждый будет греком», еще в молодости засев занозой у меня в мозгу, с годами превратилась в навязчивую идею, а потом и вовсе обрела силу приказа, противиться которому стало решительно невозможно. А поскольку моя жена по уши влюбилась в сиртаки, бузуки и цацики еще до знакомства со мной, то, подчинившись обоюдному внутреннему императиву, мы долго-долго искали, где бы урвать персональный кусочек средиземноморского рая, пока не наткнулись на Эпидавр — невероятное сочетание природной красоты и рукотворного величия, примостившееся среди сосен и скал Саронического залива, где и сподобились приобрести вожделенную греческую дачу. Как это случилось и что происходило с нами впоследствии, в подробностях изложено ниже.
И хотя я понимаю, что в силу политических особенностей момента в нынешней России людей вроде меня, посматривающих в сторону дальнего зарубежья не с ура-патриотическим пренебрежением, а с искренним уважением и интересом, считают чуть ли не предателями Родины, ничего не могу с собой поделать — очень хочется поделиться наблюдениями о чужой, но ласковой земле и ее обитателях.
Кроме того, я очень надеюсь, что эта книга послужит не только путеводителем по Эпидавру и северо-востоку Пелопоннеса, но и учебным пособием для тех, кто подумывает о том, чтобы обзавестись собственным уголком в обласканной солнцем Греции или где-нибудь неподалеку.
I. В поисках Итаки
1. Завтрак в таверне
В то утро я и моя жена Кузя — это образованное от фамилии прозвище намертво прилипло к ней еще в школе — сидели на веранде таверны «Мурайо», потому и названной «причалом», что она, по сути, является его продолжением. Вместе с нами субботнюю трапезу делил голландец по имени Маринус, как и многие постоянно проживающие в городке иностранцы на досуге подвизавшийся риелтором. В случае с нами никакого барыша он, правда, так не получил, поскольку сделка, слава тебе господи, состоялась без посредников. Тем не менее, мы решили отблагодарить голландца за потраченное время привезенными из Москвы сувенирами и стряпней, которой заслуженно славится «Мурайо».
Напутствуя нас и торжественно принимая в ряды своих новых соседей, Маринус вдруг посерьезнел, обвел взглядом один из красивейших пейзажей, когда-либо созданных природой, и сказал:
— Эпидавр на первый взгляд представляется сущим раем. На самом деле это лишь иллюзия, в чем вам рано или поздно предстоит убедиться.
Мы с Кузей озабоченно переглянулись, но отступать было уже некуда.
Жизнь человека подобна странствиям Одиссея. Каждый из нас в постоянном стремлении к счастью и лучшей жизни ищет свою собственную Итаку. Кто-то ее находит, а кто-то — нет. Причем вектор поисков может многократно меняться самым кардинальным образом. Отчего это происходит? Ну, например, под впечатлением от встречи с ярким человеком.
Дело было на туристической выставке, в тот год проходившей в Экспоцентре на Красной Пресне. Так вышло, что хозяйка одного солидного турагентства, специализирующегося на Греции, узнала меня в толпе посетителей. Это случилось в ту короткую пору, когда меня, пускай и с некоторой натяжкой, можно было назвать популярным телеведущим.
Как понять, что ты популярен в народе? Очень просто. Это когда каждый второй прохожий тычет в тебя пальцем. Или когда незнакомая красотка на светской вечеринке после трехминутного трепа ни о чем неожиданно шепчет тебе на ухо: «Переспим»? Или когда дюжая торговка, бросив свой прилавок на произвол судьбы и энергично растолкав локтями покупателей, пробивается к тебе сквозь толпу только для того, чтобы потом заорать на весь рынок: «А в телевизоре-то он куда симпатичнее!»
Не стану вдаваться в рассуждения о природе телевизионной славы, лишь процитирую слова человека, понимающего в этом деле куда больше моего. Любезно согласившись стать гостем передачи, которую я тогда вел, Владимир Познер принялся объяснять собравшимся в студии зрителям, что если на экране регулярно демонстрировать лошадиный зад, то и он со временем неизбежно станет популярным. Для пущей доходчивости Познер в лицах разыграл забавную сценку:
— Смотрите-ка, это же тот самый зад!