— Какие проблемы? — хмыкнула я. — Вы ж не монахами живете. Мужчины, не женатые в тридцать два — вполне нормальная история в современном мире. Чего ж они от вас хотят?
— Чтобы плясали под их дудку.
— И ты хочешь порадовать родителей, показать им невесту? — догадалась я. — Ну, Назар, не знаю, как тебе сказать, но я все-таки очень плохой вариант для примерной невесты, которую демонстрируют родителям…
Он скосил на меня хитрый взгляд и протянул:
— А ты считаешь, что я не в курсе?
— Так ты специально?! — воскликнула я. — Считаешь меня оторвой, с помощью которой можно отомстить своим родителям?!
— Я этого не говорил, — отметил Назар.
— Ты это подразумевал!
— Возможно.
— Гад! — возмутилась я. — Ты остановил свой выбор на мне исключительно потому, что моя стерва-начальница наговорила тебе обо мне всяких гадостей! И ты выбрал себе самую строптивую, самую противную «невесту»…
— Ну конечно, — подтвердил Исаев. — Самую отвратительную из всех, Кира. Чтобы даже шанса не было, что она понравится моим родителям. Подумать только, ужас какой! Красивая, с высшим образованием, работает — подумать только, ад какой! — журналисткой! Разве таких берут в невесты? Послушай, Кира, — он поймал меня за руку и резко притянул к себе. — Я выбрал тебя именно потому, что ты — отличная кандидатура. Ни пятен на репутации, ни алкоголиков в биографии, ни отношений с женатыми мужчинами. Моим родителям не подкопаться. А еще при этом у тебя такой характер, что ты скорее сама взорвешь моего отца, чем позволишь ему собой руководить. Именно такую ядерную бомбу и надо привозить моим родителям. Впрочем, даже не это главное.
— А что главное?
— Главное, — он наклонился ко мне и прошептал на ухо, — что отношения с тобой — это как раз то укрощение строптивой, которым я хотел бы заняться.
Я зло прищурилась. Укрощения строптивой! Он еще шутит!
— В следующий раз, Исаев, будь более мудр с выбором, — сердито промолвила я, а потом, свободной рукой взяв немного снега, засыпала Назару холодные кристаллы за шиворот.
Он поежился, больше напоминая мне огромного шкодливого кота, и я, решив повторить свой успех, вновь загребла полные руки снега. Но Назар, вместо того, чтобы броситься прочь или оттолкнуть меня, напротив, сгреб в охапку и впился в губы поцелуем.
Мое протестующее мычание и попытка посыпать его снегом не увенчались успехом. Исаев крепко держал меня в объятиях, даже оторвал от земли, так что, дабы не свалиться в сугроб и не задохнуться в кольце его рук, мне самой пришлось уцепиться в плечи Назара.
Вообще-то, я искренне собиралась его укусить, но вместо этого по совершено непонятным для меня причинам поцеловала в ответ. Снег рассыпался по нашим курткам, но стать еще мокрее, кажется, было невозможно.
Назар оторвался от моих губ только через минуту.
— На нас из окна Ксю смотрит, — сообщил он. — А ты дерешься. Хочешь развалить на корню такую чудесную легенду?
— Сволочь, — выдохнула я. — Хочешь войны? Будет тебе война.
И поцеловала еще раз, разумеется, только для того, чтобы перед Ксюшей мы выглядели более правдоподобной парочкой.
Назар-то не в курсе, что ей и так обо всем известно.
15
Назар
Я открыл глаза, чувствуя, как тянет спина. Было твердо и, если честно, холодно, а еще что-то давило в затылок. Повернулся на бок, рассчитывая увидеть Киру и ощущая себя семидесятилетним дедуганом, который умудрился где-то простыть, но вместо этого обнаружил только пыль под кроватью и ножки кровати.
Твою ж мать!
— Кира, ну сколько можно! — раздраженно проворчал я, садясь на коврике. — Ты — тиранша, Кира!
— Я сплю, — сонно отозвалась она с кровати. — А ты сам виноват, что крутишься ночью и не способен лежать на одном месте. Что я могу сделать, если ты падаешь с кровати?
Я забрался обратно на матрас, опустил голову на подушку и сердито воззрился на Киру. Не спала — притворялась. В этом я даже не сомневался. Во сне Кира больше походила на ангелочка — рыжие кудри, милая улыбка. Сейчас ее лицо приобрело ведьминские черты — явное свидетельство того, что она уже давно проснулась и просто издевалась надо мной, довольная тем, что сумела спихнуть с кровати.
— Никогда раньше я с кровати не падал, — раздраженно промолвил я, пытаясь вернуть себе заслуженное одеяло.
— Все в жизни бывает в первый раз, — Кира решительно повернулась ко мне спиной и сделала вид, что вновь спит.
И в одеяла завернулась, как в кокон, явно не собираясь делиться хотя бы кусочком.