Запускаю бутылкой в стену, когда мне в очередной раз никто так и не ответил. Сижу на полу в своём офисе, обколотившись о стену из окна и плачу.
И почему все так запущено?
За эти две недели мои люди смогли найти много чего по Воронцову, и упекли его за решётку, уничтожив его империю. Крота, который сливал информацию я, конечно, уволил, и сделал так, чтобы ни одна компания не взяла его на работу.
Кажется, этим дело было закончено.
Задремал, в таком состоянии, пока мой сон не потревожили. Сквозь сон слышу, как кто-то, цокая каблуками, идёт в мою сторону, а её запах окружил меня, задурманив голову. Проснулся мгновенно и уставился на Дилфину, которая запыхалась, будто пробежала метров сто, остановилась на расстоянии вытянутой руки и медленно села рядом, проведя рукой по лицу и тихо плача, глотая свои слезы.
Поднимаю руку, касаясь её щеки, глаз, губ, чтобы понять, что это: сон или иллюзия разума? Но нет, она все ещё сидит рядом, плачет и сквозь слезы грустно улыбается. Она вся мокрая, и только теперь замечаю, что на улице идёт дождь.
Странно, утром, когда пришёл на работу, день обещал быть солнечным, без дождя, а сейчас идёт ливень. Как в тот день, когда она сбежала, увидев нас.
— Максим…
Запустив пальцы в её волосы, рывком притянул её к себе, обняв двумя руками и, как астматик, вдыхал её запах. С её губ сорвался полу вскрик полу стон, но вскоре я почувствовал, как девичья рука обхватила меня за плечо, обнимая в ответ.
Теперь точно никуда не отпущу. Если надо будет, запру на все замки, но не отпущу, не позволю ей снова убегать от меня. Один раз уже это сделала, во второй раз не позволю. Не перенесу.
— Прости…
17
Дилфина
Поднимаюсь по лестнице, не став ждать лифта, который один Бог знает, когда придёт и доставит меня на нужный этаж. В голове так и звучат слова той девушки, как там её, Оля? Ольга? И как она посмела так сделать? Чёрт! Я задыхаюсь, пока бегу до дома Максима.
Остановившись у нужной двери, опустилась на колени, переводя дыхание. Чувствую себя так, будто пробежала несколько километров. Сердце в груди ускорило темп биения, заставив меня дышать через рот. Ладони вспотели, и я вся подобралась. Сжала руку, теребя рукава джемпера. Мне хватило несколько минут, чтобы набраться смелости и нажать на звонок. Отошла от двери, оправив на себе одежду, и стала ждать, когда мне откроют дверь. Но это не случилось ни через минуту, ни через пять минут спустя. Это очень напрягало. Снова нажала на звонок и стала прислушиваться. Тишина. Будто здесь никто не живёт.
— Макс, давай открой же эту чёртову дверь! — шипела я, переминаясь с ноги на ногу.
А после не выдержала, стала колотить дверь кулаком и звать парня. В ответ ноль реакции. Зато среагировала старая соседка, которая жила по соседству. Высунула голову через дверь и так посмотрела на меня, будто я стою здесь голая и требую невозможного.
— Чего кричишь, визгопряха? Не видишь, сколько сейчас время? Тут вообще-то, люди спят, а тут ты, со своими криками.
Что, визгопряха? Я-то? Ой, бабушка, знаете, куда я сейчас вас пошлю? Ой, лучше вам заткнуться, пока я не разозлилась окончательно.
— Чего так смотришь?
— Извините, я к другу пришла. Не знаете, он не дома?
Ну что я несу? Мне лучше заткнуться, но нет, несёт меня, как танк.
— Да откуда мне знать? На работе, наверное. А что, поругались?
— Что?
— Максимка уже, который день не ночует у себя, — как бы между делом сказала женщина, а я напряглась. Как это не ночует? И откуда это бабка знает?
— Откуда вы знаете, что он не ночует у себя?
— Да он же каждый день помогает мне вынести мусор. Но последние дни его нет, вот и подумала.
Я быстро вытащила из заднего кармана джинсов телефон, нашла в контакте номер Константина и набрала его. Если кто и знает, где сейчас Максим, тогда только он.
— Да? — телефон подняли сразу же, и, кажется, Константин не ожидал, что я позвоню, потому что удивился, когда я спросила, где Максим. — Дилфина, это ты? О Боже, где ты? Я заберу тебя. Максим места себе не находит, сошёл с ума, ну не совсем сошёл, но немного тронулся умом. О чем я? Так, где ты? Я сейчас же заберу тебя.
Мужчина ещё что-то говорил, но я не стала слушать его. Потому что после разговора с ним, хотя в основном говорил он, а я слушала, зацепилась только на слово «сошёл с ума». Как? Неужели это я виновата во всем?
— Где он, Константин? С ним… с ним все в порядке? — начала запинаться я.
— Успокойся, он должен быть в офисе. Последние дни он там ночует. И Дилфина, — обеими руками крепко схватила телефон, когда Константин замолчал, убивая меня медленно. — Сейчас ты необходима ему, как воздух. Он… мы не узнаем его.
На том проводе горько вздохнули, а я уже не знала, как попросить у Максима прощения.
Я виновата, потому что не стала его слушать. Потому что не дала ему объясниться. Просто взяла и сбежала, как маленькая девочка.
О, Боже, что я натворила?
Сбросив звонок, я выбежала из подъезда, села в машину и на большой скорости, нарушив сразу все дорожные правила, помчалась в офис. И вместе тормоза, я, как дура, до упора нажала на педаль газа и врезалась в столб, ударившись лбом о руль.
Зашибись! Что за день сегодня?
Ко мне с зонтиком в руках побежал охранник, помог выйти из машины.
— С тобой все в порядке?
— Кажется, да. Босс у себя?
— А как же иначе, — хмыкнул охранник, осматривая нанесённый мной ущерб. — Он уже, который день спит здесь.
— Вызовешь эвакуатор? Спасибо.
До входа я успела промокнуть до ниточки. В офисе было тихо и, в такое время здесь не было никого, кроме охраны. Я шла быстро, цокая каблуками, и остановилась рядом, когда увидела в полутьме силуэт Макса. Опустившись на корточки, позволила ему прикоснуться ко мне. От его болезненного вида в сердце защемило.
Накрыла его руку, и сама позволила себе прикоснуться его лица.
— Максим…
Мне было больно смотреть ему в глаза, ведь по сути это я виновата во всем. Это из-за меня сейчас он в таком состоянии.
— Прости.
Не знаю, кто это из нас признался, но сейчас слова не имели значения. Не имело ничего, кроме нас двоих.
Максим наклонился, касаясь кончиком носа и водя по лицу, а после, отстранившись от меня, дотронулся до раны на лбу, а после я почувствовала его сухие и твёрдые губы у себя на лбу.
О, Боже…
— Это сон или…
Я не стала его переубеждать в обратном, нагло перебила на полуслове, и просто заткнула его поцелуем, которого оба так хотели. Я уже давно истосковалась по его губам и ласкам так, что готова была просто съесть его целиком.
Максим никак не стал реагировать, поглаживал мои щеки, пока я слизывала с его губ свою кровь. Оторвалась от него, чтобы задать вопрос.
— На что я похожа?
Однако это был риторический вопрос, и я не ждала от него ответа, но его и не последовало. Вместо этого Максим грустно улыбнулся и наклонился ко мне, захватив мои губы на полпути к нему. Поцелуй со вкусом крови и алкоголя сносил нам крышу, вместо того, чтобы оттолкнуть меня от него. Но я слишком люблю, и слишком соскучилось по нему, это были лишь мелочи перед моей любовью к этому мужчине.
Его лёгкая щетина под моими ладонями приятно щекотала кожу, а его язык играл с моим. В животе медленно просыпались бабочки, и низ живота приятно ныл. Я хотела почувствовать Максима в себе. Полностью. И немедленно.
Как дикая кошка, я лихорадочно пыталась расстегнуть эти чёртовы пуговицы от рубашки, но в порыве страсти я добилась лишь того, что просто разорвала рубашку, и пуговицы отлетели в разные стороны. Максим глухо засмеялся, и, накрыв мои руки, укусил меня за нижнюю губу.
— Постой.
— Что случилось?
Максим встал с места и с разорванной рубашкой пошёл закрывать дверь. Включил свет и опустил жалюзи, закрыв дверь на ключ изнутри. А после обернулся ко мне с улыбкой на лице.
— Хочу увидеть твоё лицо, когда ты будешь получать удовольствие.