Lutea
МОЙ БРАТ
Индра
Слова отца прозвучали, как приговор, пронзили меня, словно молния.
— Ты окончательно сбился с пути, мой мальчик, — старик старался говорить мягко, но пристальный, испытующий взгляд выдавал его, — уверовал, что сила — ключ ко всему. Однако же я согласен больше с братом твоим: лишь любовь и взаимное понимание могут объединить людей. Поэтому наследником своим я назначаю тебя, Ашура, — повернувшись ко второму сыну, торжественно провозгласил он.
— Это большая честь, отец, — с трудом справляясь с голосом, проговорил мой брат, низко кланяясь. — Клянусь, я не подведу…
Не дослушав, я резко поднялся с татами и вышел из зала. Старик будет недоволен таким своевольством — плевать! Как он мог, как посмел он объявить своим наследником младшего сына?! Ведь я не мёртв, могу сражаться, доказать, что моя философия правильна!..
— Индра, постой! — нёсся мне вслед голос Ашуры; догнав, брат порывисто вцепился в мой локоть. — Ты куда?
— Подальше отсюда, — процедил я, вырываясь. — Отец сказал своё слово.
— Но он ведь тебя не выгонял! — воскликнул Ашура, смешно взмахнув руками. — Просто сказал, что я после него возглавлю клан…
— Это означает, что для меня в клане места более нет, — перебил его я. — Ты глуп, если не понимаешь этого.
Брат посмотрел на меня с обидой и укором; он никогда не умел скрывать эмоции, более того, не хотел учиться.
— Я не просил об этом, Индра. Мне это не нужно. Хочешь, прямо сейчас пойду и откажусь?
— Отец настоит.
— Это я настою! — расправив плечи, Ашура задиристо нахохлился. — Скажу ему, что семья мне дороже власти в клане, так что лучше тебе нас возглавить, а я буду помогать…
— Замолчи! — рявкнул я и, шагнув ближе, с силой опустил руки ему на плечи. — Всё кончено, маленький брат.
— Но…
— Всё кончено, — серьёзно повторил я, глядя ему в глаза, всем своим видом показывая, что решение не изменю. — Если мы ещё встретимся, то непременно врагами, — легко оттолкнув брата от себя, я развернулся и зашагал прочь. И сделал вид, что не услышал тихие слова Ашуры:
— Для меня ты не будешь врагом никогда.
Летний день словно бы в насмешку надо мной был так ослепителен.
Такой же светлый, как этот маленький дурачок.
Ашура
Лило весь день и вовсю, и земля уже давно превратилась в сплошное грязевое месиво. Лежать с закрытыми глазами в одной из больших луж было противно, но подняться не хватало сил: мальчишки злы и бьют больно. Удивлюсь, если ничего не сломано.
А всё потому, что во мне, в отличие от брата, нет ни капли таланта. Всё, за что бы я ни взялся, летит под откос, начиная с тренировок и заканчивая простейшими клановыми поручениями. Мне уже пять, но я до сих пор не могу попасть кунаем в цель, хотя все мои ровесники давно научились великолепно метать, причём не только кунаи, но и камни — я был для них отличной мишенью для тренировок. Что ж, хоть какую-то пользу в своей жизни принёс.
Индра другой. Индра — гений, ему всё даётся легко. Все его хвалят, восторгаются его силой и потенциалом, а отец смотрит на первого своего сына с такой гордостью…
Как же я завидую тебе, мой одарённый старший брат…
Грязь справа от меня захлюпала под чьими-то ногами — наверное, это мальчишки вернулись, решив наградить меня «добавкой». Даже сопротивляться не стану: пусть бьют, им же надо на ком-то отрабатывать удары.
Однако пришелец, подойдя ближе, вместо того, чтобы ударить, присел рядом со мной на корточки.
— Чего разлёгся? — с толикой насмешки в голосе спросил старший брат.
— Ищу смысл жизни, — отозвался я, всё так же не открывая глаз.
Некоторое время мы молчали, только дождь шелестел.
— Может, ну это всё, как считаешь? — медленно произнёс я. — Клану ведь не только шиноби нужны, но и строители, и повара, и плотники…
Неожиданный и резкий, хотя и не сильный, удар под дых заставил меня согнуться пополам и распахнуть глаза.
— Ты чего?.. — прохрипел я, пытаясь восстановить дыхание.
Индра выпрямился во весь рост, методично поправил длинные рукава рубашки и протянул мне руку.
— Если сдашься без боя, Ашура, я буду первым, кто кинет в тебя камень.
Мадара
Ночь опустилась на мир, укутав его, словно огромным черным одеялом. Ноябрь был в самом разгаре, и после заката в домах становилось прохладно.
Уже около часа назад я собрался лечь спать, однако размышления о донесении, пришедшем днём, упорно не давали заснуть. Склонившись над картой, я при неярком свете почти уже оплывшей свечи изучал диспозицию вражеских войск в окрестностях, прикидывая в уме, как бы половчее заманить Хашираму в ловушку, когда раздвижная дверь моей спальни с тихим шорохом отъехала в сторону.