– Раз, два… Не торопись вставать. А теперь давай! Давай, расти. Выше. Выше! – командовал балетмейстер на фоне всего этого. – Ты похож на дохлого лебедя!
– Впрочем, могу дать бесплатный совет. Если с девушкой проблемы, замени ее другой. По крайней мере у меня этот способ работает всегда безотказно. Так что, может, все к лучшему?
Виктор, очевидно, понял в этих словах какой-то скрытый смысл и моментально взвился:
– Если я узнаю, что ты все-таки замешан в сегодняшнем происшествии, рога обломаю, – процедил он сквозь зубы.
– Как бы мои рога не стоили тебе зубов, – широко улыбнулся Герман.
Я пыталась понять, в чем же суть этих угроз и что вообще происходит, но не могла.
Зато начало казаться, что проблемы с полицией – это вовсе не результат того, что я действительно накосячила, согласившись подзаработать. Возможно, я просто оказалась разменной монетой в игре криминала против Виктора? Что если все это для того, чтобы досадить ему?
– О, нет, нет, нет, – Виктор поцокал языком. – Это мне не будет стоить ровным счетом ничего. Просто сам посуди, что останется от твоего маленького бизнеса, если моя фирма перестанет поставлять товар? Арбитры не вмешиваются в человеческие дела. Их протекция тебе не поможет.
– Я уже сказал. Я ничего никому не говорил, – меценат скрестил руки на груди.
Его взгляд тем временем пристально следил за самой высокой из балерин на сцене. Она выглядела какой-то эфемерной куклой с красивыми точеными чертами лица и светлыми волосами, заправленными в тугой пучок.
Герман вновь странно облизнулся.
– Выглядит отвратительно, – скривился Виктор. – Хотя бы подожди, пока мы уйдем.
– Ты за обедом не краше, – съехидничал Нагицкий. – Что-то не нравится? Выход там.
Он указал глазами на большую арочную дверь позади себя.
– С удовольствием им воспользуюсь. Позвони, если будут какие-то сведения. В долгу не останусь.
Виктор подал знак, что мы уходим, но в тот самый момент, когда он уже поднимался с кресла, Нагицкий вдруг перехватил его за рукав пиджака.
– Подожди.
Виктор чуть брезгливо отдернулся, но все же уселся обратно в кресло.
Меценат неохотно оторвался от своей балерины и посмотрел на меня. От долгого немигающего взгляда становилось не по себе.
– Думаешь, ты станешь хорошим отцом?
– У меня сейчас нет времени для задушевных бесед, – отрезал Виктор.
– Я правда не знаю, что за игра ведется против тебя. Но слышал, кто-то из Галавиц недавно проверял городской детдом, тряс документацию, поднимал архивы. Не знаю, связано ли это с тобой. Хотя, конечно, связано, это же вы с братьями выжили их из города, а арбитры закрыли на это глаза. Больше ничего необычного.
Виктор кивнул, принимая сказанное к сведению.
– А схемы? – неожиданно для самой себя вступила я в разговор. – Я хотела сказать, никто не искал, как продать палладий?
В ответ на недоуменный взгляд Виктора я постаралась прояснить:
– У нас на работе приказали уничтожить большую партию списанных микросхем. Я знала, что они содержали большое количество ценных металлов. Мне казалось расточительством… А потом на меня вышла девушка и предложила хорошую сумму за то, чтобы я вынесла и передала ей эти микросхемы… В итоге, у меня дома обыск, полицейский сказал, что нашли фальшивые деньги…
Я закрыла лицо ладонями. Как такое могло произойти? Один неверный поступок перевернул всю жизнь вверх тормашками.
– Как интересно, – протянул Герман. – А как эта девушка выглядела?
Я поджала губы, пытаясь вызвать в памяти ее лицо. Как странно, виделись вроде бы только вчера, а я помнила только невысокий рост да цвет волос.
– Короткая стрижка, выкрашена в розовый, пирсинг в носу. Низкая.
Мужчины переглянулись.
– Хорошо. Я раздобуду сведения. С одним условием, – кивнул Нагицкий.
– И чего ты хочешь? – вздохнул Виктор, подняв глаза к потолку.
Меценат молчал какое-то время, опять разглядывая свою танцовщицу. Затем закрыл глаза, словно признавая свое поражение.
– Ирина Эльтова, наша балерина. Я хочу, чтобы она думала, что быть со мной – это для нее хотя бы выгодно.
– Если с женщиной проблемы – не проще ли завести новую? – съязвил Алмазов, возвращая Герману его же слова.
– Тебе же нужны сведения? Или нет?
Виктор вздохнул.
– Ты ведь понимаешь, что мое внушение не продлится долго?
– Carpe diem, – пожал тот плечами. – Иногда за одно мгновение можно отдать всю жизнь.
Виктор кивнул и наконец встал. Я поспешила пойти за ним, стараясь не оборачиваться на мецената, который снова пристально следил за передвижениями на сцене.