Домой лучше, чем в аварию. Да.
А есть ли у меня дом?
Пытаюсь вспомнить, на кого заключен договор аренды, но всё ускользает и расползается… как и воспоминания, что когда-то я чувствовала себя рядом с ним спокойной и счастливой. Или у меня, как у обиженной стороны, есть преимущество? И купленный вскладчину диван остается тому, кто делил этот диван только с одним мужчиной? Меня передергивает при мысли, что он мог водить её…
— Нет, — говорит Денис хрипло.
Я что, сказала это вслух?
Мы заходим в нашу маленькую прихожую и я, не раздеваясь, прохожу на кухню и щелкаю чайником. Для меня это всегда символ того, что день закончился. И я очень-очень хочу, чтобы этот мой день завершился уже и не повторялся никогда…
— Скажи мне… кто был первым? — спрашиваю у него и опускаюсь на стул, приваливаясь затылком к стене.
Медлит. А потом говорит тихо:
— Она.
— То есть любовница… это я? — начинаю тихонько смеяться. Но это и правда смешно… фарс, в который давно превратилась моя жизнь.
Или ложь.
Какая-то мысль мелькает на краю сознания по этому поводу, но тут же пропадает, потому что Денис встает передо мной на колени и, заглядывая в лицо, начинает говорить.
— Прости, Майя. Прости меня. Я был не прав, но… Я запутался. У нас были с Катькой отношения… да, были. Какие-никакие, мне тогда казалось, что все серьезно. А потом я встретил тебя. Ты оказалась совсем другой. Яркой, светлой, какой-то не от мира сего… Я влюбился! — последнее звучит с вызовом. — Но у Кати случилась задержка, и я метался между вами…
— У вас что, ребенок?!
— Нет, не подтвердилось. Просто… был сложный период. Повышение, Катя, которая уже чуть ли не примеряла свадебное платье, ты, с которой у нас происходило что-то настолько потрясающее, что я готов был все бросить…
— Что ж не бросил? — спросила язвительно.
— Я… не смог. Слабак, да? Ну и хрен с ним, слабак. Ты меня таким и считала всегда.
— Ты еще давай, обвини меня в чем-нибудь!
— Да я ни в чем не обвиняю! — рявкает, встает и начинает ходить по кухне. — Да, я не сделал что должен был! Не смог принять решение! У нас все только начиналось, и я решил подождать… А потом… все как-то устаканилось.
— А потом просто оказалось так удобно, что есть и та, и эта?
— Майя… — выдыхает несчастно.
— Эта твоя Катя… тоже ничего не знала?
— Догадывалась, но…
— Сказать, как было на самом деле? — я вдруг чувствую леденящее спокойствие. Забавно, но с каждым разом, с каждым ударом судьбы оно возникает все легче и становится все сильнее — как-будто в одно мгновение нажатием кнопки на мне, как на супер-герое в мультике, появляется броня. — Ты всегда был амбициозен. А твоя Катерина, наверняка, простая девочка?
Я встаю и смотрю на него, а когда вижу подтверждение моих слов в его глазах, усмехаюсь.
Скидываю верхнюю одежду прямо на стул, и поворачиваюсь к чайнику, начиная методично заваривать свой любимый чай.
Заварник.
Хрупкие коричневые листики.
Горячая вода.
Мята…
— А потом ты встречаешь меня. На приеме. И думаешь, что если поведешь себя должным образом, то вполне можешь завоевать мою симпатию. И симпатию моего отца — а значит перед тобой откроются все двери. Ты не мечешься между двумя женщинами, в которых влюблен, нет, ты как дерьмо в канализации, плывешь по течению… И если сложится, то тебя занесет в богатый дом. Вот только я не тороплюсь помогать, да? Не выпрашиваю у отца несметных богатств, хорошей должности, он не дарит мне — а заодно и моему избраннику — квартирку и миленькую машинку… Я даже не пользуюсь счетом в банке и не поддерживаю твоего намерения влезть в какие-то проекты. Будь все так — давно бы ты свою Катерину бросил. Но ты все пережидаешь, ждешь, когда же меня вдруг потянет в мир больших денег — и никак не можешь понять, почему же я туда не хочу.
Наливаю себе чашку ароматного чая и снова поворачиваюсь к нему.
— Скажи, Денис, тебе хотя бы не приходилось представлять другую, когда меня трахал?
Он выглядит шокированным.
О да… такую он меня не знает. Я сама себя такую не знаю… хотя очень приятно познакомиться.
— Майя…
— Достаточно. У тебя было достаточно шансов. Мы можем часами рассуждать и выяснять все нюансы, но видишь ли какое дело — все это имело бы смысл, если бы мы спасали отношения. Нечего спасать — их просто не было. Уходи.
— Не правда, — упрямится.
— А мне плевать, что ты по этому поводу думаешь.
— Майя, послушай… у тебя только черное и белое, неужели ты не понимаешь…
Господи, да это когда-нибудь закончится?